Узник Кардиффа

– Это честь для меня, сир… – комок подступил к горлу де Леви.

– Вот и славно. – Куртгёз внезапно грустно вздохнул, его взгляд немного потух. – Господи, как жаль, что мой бедный мальчик не послушал моих советов и отправился в эту поганую Фландрию вместо богоприятной Палестины или, на худой конец, близкой к нам Испании…

– Соболезную, сир… – это единственное, что смог выдавить из себя Филипп, рискуя не расплакаться по своему погибшему другу Гийому Клитону.

– Вы, часом, не были знакомы с моим покойным сыном, граф?.. – Робер Куртгёз посмотрел на Филиппа.

– Нет, сир. – де Леви отвел глаза. – Но я слышал, что о вашем сыне все отзывались только с хорошей стороны…

– Дядя, судьба, зачастую, жестока и несправедлива к нам.

– Это жизнь, мой друг… – герцог провел ладонью по лицу, повернул голову к Глостеру. – Ты прав, Робер. Наш род она уже покарала. – Герцог пошевелил губами. – Вы ведь, надеюсь, слышали старинную легенду о проклятии нашего рода? – Филипп как-то неопределенно повел плечами. Куртгёз усмехнулся, провел рукой по своим густым седым волосам. – Плевать на нее, эту легенду, надо жить. Жить, несмотря ни на что. – Герцог посмотрел на Глостера. – Давай-ка, племянничек мой, налей-ка нам всем вина. Все-таки я, как ни крути, а все еще герцог по титулам…

Глостер нахмурился, но ничего не сказал, встал, подошел к столу и стал разливать вино по кубкам. Какой-то шум, доносившийся из-за закрытой двери, привлек его внимание. Робер направился к двери и, приоткрыв ее, выглянул из комнаты.

– Вы приехали за мной?.. – едва слышно произнес герцог. Филипп молча покачал головой в ответ. Куртгёз натужно улыбнулся, грустно вздохнул. – Зачем вам я? Я уже старик, ходячая развалина и живая легенда…

– Сир, я дал слово… – де Леви сжал пальцы старого герцога своей рукой. – Дал слово, стоя над телом вашего умирающего сына. – Старик с теплотой и влажными от набегающих слез глазами посмотрел на рыцаря. – Он меня попросил об этом…

– Вы, тот самый де Леви?.. – тихо спросил его герцог.

– Да, сир. – Кивнул Филипп. – И я прибыл, чтобы даровать вам свободу и корону.

– Пустое. – Герцог закрыл глаза. Его лицо, покрытое глубокими складками морщин, немного разгладилось. Он снова открыл глаза, тепло и по-отечески посмотрел на Филиппа. – У меня нет наследников. Одни бастарды…

– Мы напишем петицию Святому Престолу. – Филипп крепко сжимал руку герцога. – Вы, герцог Робер, истинный наследник короны своего великого родителя…

– А я знал вашего отца… – тихо произнес герцог. – Святой Годфруа… – он грустно улыбнулся. – И хотя мой братец, которого наверняка науськал прохиндей де Биго, как-то поведал мне, что именно он стоял за смертями моего среднего брата Гийома Рыжего и моих племянников… – герцог бросил пронзительный взгляд на де Леви. – Только я не верю ему…

– Ваше право, сир… – Филипп опустил глаза.

– А я сразу догадался, что именно вы и прибыли сюда, чтобы меня спасти… – старик блеснул глазами.

– Но, как, сир?..

– Я немного понимаю по-арабски. – Ответил герцог. – Совсем крохи, но мне хватило, чтобы услышать, как мои стражники-сарацины поминали родной Таррагон. А когда я от рыцарей охраны, – старик немного посуровел, – и моего тюремщиков по совместительству услышал, что в Кардифф прибыл какой-то важный заморский гость из Испании…

– Ваш ум также свеж и гибок, сир… – ответил Филипп.

– Когда?.. – Робер Куртгёз посмотрел на него.

– Бог даст, завтра или послезавтра, сир…

– Черт знает что твориться! – Глостер шумно влетел в комнату и захлопнул за собой дверь. – Ваши викинги, раздери их на части, только что разделали под орех в борделе дюжину моих воинов!.. – Робер также внезапно успокоился, как и начал, разлил вино, разнес кубки, мирно присел в кресло между Филиппом и герцогом, посмотрел на них и спросил. – О чем, коли не секрет, изволили беседовать?..

– Не секрет, племянничек… – герцог улыбнулся. – Граф в двух словах рассказал мне о своих владениях. Они почти с Нормандию… – наугад прибавил он.

– А я, признаться, думал, что Таррагонское графство размером с Гин или Булонь…

Герцог понял, что немного насторожил Глостера, поднял тост за своего брата-короля, после чего, обращаясь к де Леви, сказал:

– А поведайте-ка нам, граф, как вы умудрились покорить сарацин и завладеть дальними землями…

Филипп улыбнулся, выпил вино, вытер рукавом губы и начал свой рассказ…

Лондон. За полторы недели до описываемых событий. Глубоко за полночь.

Странный и спешный вызов графа де Блуа немного удивил Гийома де Ипра, посыльный графа буквально снял его с проститутки в одном из дорогих лондонских борделей, приютившихся возле восточной стены и рва Тауэра.

Не менее странный приказ, услышанный им из уст графа Тибо, еще больше удивил и, на этот раз, немного насторожил молодого рыцаря.

Граф Тибо как-то странно посмотрел на него – де Ипру показалось, что в глазах графа промелькнули дьявольские искры.