Узник страсти

Ближе к полудню мистер Баббакомб пешком пришел в сторожку. По случаю субботы на дороге царило оживление, и, убедившись, что капитан очень занят, он какое-то время не решался к нему приблизиться, остановившись возле ворот на обширный луг Хаггейта. Небрежно прислонившись к поперечине, Баб наблюдал за тем, как его друг открывает другие ворота нескольким экипажам, обменивается деревенскими шуточками с погонщиком коров, заставляет возницу большого фургона слезть со спины лошади и обращает внимание какого-то разгневанного джентльмена на то, что его телега очень перегружена. Воспользовавшись небольшим затишьем, находящийся под глубоким впечатлением от увиденного мистер Баббакомб поспешил войти в сторожку. Он заранее заготовил несколько веских аргументов в слабой надежде на то, что ему удастся отговорить капитана от того безумного плана, который он, вне всякого сомнения, задумал. Однако его речь то и дело прерывали доносящиеся с дороги возгласы «Ворота!», значительно ослабившие воздействие слов. Он также видел, что, несмотря на все свое миролюбие, капитан слушает его вполуха. Отчаявшись достучаться до сознания друга, Баб удалился в кухню, где под крышками медленно булькал обед в нескольких горшках, оставленных миссис Скеффлинг, а на столе лежал большой пирог, буханка свежевыпеченного хлеба и круг сыра.

Мистер Баббакомб через монокль разглядывал эти приготовления к обеду капитана, когда в саду послышались шаги и чья-то тень заслонила дверной проем. Он, подняв голову, оказался лицом к лицу с самой высокой женщиной, которую только когда-либо видел. Она была одета в костюм для верховой езды, а подол платья небрежно перебросила через руку, сжимающую хлыст.

– Ой! – вырвалось у нее при виде мистера Баббакомба.

Баб проявил редкостную проницательность и мгновенно нашелся, с изящным поклоном произнеся:

– Прошу вас, мэм, входите! Э-э… миссис Стейпл, я полагаю?

Ее глаза широко открылись.

– Нет, я… Хотя… хотя да! – Она покраснела и засмеялась. – Прошу прощения! Наверное, я произвела на вас впечатление деревенской простушки! Однако дело в том… Но если вы друг… моего мужа, то, наверное, знаете правду!

Он пододвинул к ней стул.

– Э-э, да! Уилфред Баббакомб, мэм, к вашим услугам! Примите мои самые искренние поздравления!

Нелл села на стул и, пристально глядя в глаза джентльмену, произнесла:

– Я думаю, всех друзей капитана Стейпла шокирует этот его брак… заключенный в такой спешке и после столь краткого знакомства. Я знаю, что поступила дурно, согласившись стать его женой!

– Нет, что вы, вовсе нет! – поспешил заверить девушку мистер Баббакомб. Немного подумав, он добавил: – Коль уж на то пошло, это был бы не Джек, если бы он не женился каким-нибудь невообразимо странным образом! Он бесподобен! Это вполне в его духе! Я желаю вам обоим большого счастья!

В этот момент в кухню вошел капитан и сказал:

– Баб, если ты собираешься остаться к… Нелл! – Джон подошел к девушке, а она быстро поднялась навстречу капитану, подав ему руки и подняв голову для поцелуя. – Милая! Но как так получилось? Как ты сюда попала? Ты снова уклоняешься от налога?

– Да, ты собираешься сообщить об этом кому следует? Я оставила лошадь в роще и вошла через садовую калитку.

– Похоже, я женился на ловкачке! А здесь тебя встретил вот этот бездельник? Баб, я должен представить тебя своей жене. Любовь моя, Баббакомб – это тот человек, в гости к которому я направлялся, когда так неожиданно решил занять пустующее место привратника. Он приехал вчера, пытаясь разнюхать, чем я тут занимаюсь, и дежурил здесь прошлой ночью, пока я был занят другими делами.

– Я уже имел честь представиться миссис Стейпл, – поклонился мистер Баббакомб. – Я еще раз желаю вам счастья! Должен сказать, никогда не видел более гармоничной пары! Не стану вам мешать: уверен, вам необходимо многое сказать друг другу!

– Нет, прошу вас, не уходите! – запротестовала Нелл. – Я всего на одну минуту!

– Как твой дедушка? – спросил капитан.

– О, Джон, дедушка… доктор Бакуп думает, что на самом деле он не спит, а пребывает в коме. После того как я вчера от него ушла, он почти не просыпался и, наверное, уже никогда не откроет глаза. Но он может и проснуться, так что ты понимаешь – задерживаться я не могу!

– Конечно! Буду ждать вестей от тебя! И особенно если я тебе понадоблюсь, любовь моя! Не забывай, что ты теперь моя! Никто не может причинить тебе никакого вреда, и тому, кто попытается это сделать, придется крупно пожалеть! О, черт бы побрал эти ворота! – Он поцеловал руки Нелл. – Я должен идти. Баб проводит тебя к твоей лошади. Но скажи мне еще одну вещь! Твой кузен до сих пор в постели?

– Нет, кажется, он встал. Хотя я его не видела. Не волнуйся, уж он-то докучать мне не будет! Я выхожу из своей комнаты только для того, чтобы войти к дедушке, а Уинкфилд запретил Генри появляться в этом крыле. После того как он его двинул, Генри слишком боится Уинкфилда и не посмеет ослушаться!