Узники Кунгельва

— Я пытался даже сдаться мужику из двадцать шестого номера — он точно следак, всё время что-то вынюхивает, — но я его не заинтересовал. Видимо, занят рыбой покрупнее. Хотя его дело, видимо, зашло в тупик. Целыми вечерами сидит и пялится в телек.

Он обнял подругу за плечи и притянул к себе.

— Марина тоже приехала издалека. Правда, милая? Расскажи.

— Из Азова, — сказала она, больше ничего не прибавив.

— Она путешествовала автостопом, — сказал Слава, сделав большие глаза. — Всё сложилось бы по-другому, мчись я по трассе на скорости в сто пятьдесят как раз в то время, когда она голосовала, выставив вверх свой совершенный большой пальчик, измученная дорогой, но всё равно прекрасная… я бы подобрал её, и мы укатили бы в закат. Замечательная история, правда? Но всё вышло гораздо прозаичнее: мы встретились прямо здесь, за завтраком.

Марина фыркнула.

— Автомобили меня не интересуют.

— Даже «Порше»? — игриво спросил её кавалер.

— Мы это уже обсудили. Она всё равно не твоя.

Слава притворно закатил глаза. Юра улыбнулся, и даже Алёна не смогла удержаться от смешка.

Марина тоже пила, и изрядно, её спокойная уверенность медленно превращалась в пизанскую башню. Не прошло и двух часов, как супруги наблюдали страстный поцелуй в исполнении новых знакомых — они трогали друг друга за плечи, как подростки. Глядя на жену, Юрий думал: посмотри! Только ли молодость это? Из обоюдной нежности, которую эти двое испытывали друг к другу, можно возводить города. Алёна думала о том же — под столом она положила руку на его колено.

— Мы сбежим, — заговорщически сообщил Слава, нагнувшись и практически распластавшись на столешнице. От него разило спиртным и чесночными гренками. — Этой штучке нечего терять, а я… я позвоню домой и объяснюсь.

— А что ты скажешь ребёнку? С девочкой тоже объяснишься? — спросила Алёна. Её голос звучал миролюбиво, но Юрию было очевидно, что там щёлкают взводимые курки. Он надеялся, что Слава тоже их слышал.

— Её зовут Снежанна, — Слава сразу посерьёзнел. — Настоящая милашка, и мне… положа руку на сердце, будет очень грустно, если она не захочет меня видеть. Я не собираюсь от неё отказываться, но её мать…

Он действительно положил руку на сердце, на лице появилось какое-то новое выражение. Что-то, похожее на горстку хвороста, который вспыхнул от случайной искры и сгорел за несколько секунд. Марина высвободилась из его объятий, окинула своего кавалера долгим и, кажется, сочувствующим взглядом. Сжала своей рукой, тонкой и изящной, его руку, всю в мозолях от руля.

— По крайней мере, я собираюсь посылать ей деньги. Быть может, даже оплачу образование — если будет всё в порядке с работой.

Юра пожал плечами, видя как Алёна втягивает коготки обратно. Может быть, просто остыл семейный очаг — такое бывает. Но то, как он говорил о дочери, а ещё очаровательная небрежность в речи, одежде, причёске располагали к нему сразу и безоговорочно. Он с ухмылкой рассказывал, как их сторонятся местные жители и постояльцы гостиницы, делился несущественными секретами, мило спорил с Мариной, умел слушать, и даже спросил, зачем они сюда приехали.

Вопрос оказался настолько неожиданным, что Юра с Алёной переглянулись в замешательстве. Хорь видел, как дёрнулся вниз уголок её рта, как расширились зрачки, и поэтому соврал, вспомнив недавнее плодотворное общение с Александрой:

— Да на улице буклет всучили. «Зелёный ключ», написано, пристанище для усталых. Мы оба как следует уработались за прошлую неделю, поэтому быстренько собрали пожитки, взяли отпуска и прикатили сюда. Только, кажется, немного опоздали.

Слава смеялся так, что на хрустальном подносе возле мойки зазвенели стаканы.

— Ну, озеро и леса никуда не делись, — сказал он, — Так что гуляй — не хочу. А многие здешние постояльцы вполне потянут на тихопомешанных. Так что не извольте беспокоиться, мой господин, вы прибыли по назначению.

У Юрия заложило нос — последствия дневной прогулки и нервного напряжения — но он был этому только рад. Он не чувствовал запахов, но ощущал, как они плавали вокруг, погружая его будто бы в горячее молоко. Бокал, из которого отпивала Марина, светился изнутри, превращаясь в затейливые песочные часы, отмеряющие, сколько времени осталось до конца его воздержания. И, чёрт подери, Юрий готов был поклясться, что песка в верхней части почти не осталось!

Что такого, если он напьётся? В конце концов, они в отпуске. Будет ли это сюрпризом для Алёнки? Да я вас умоляю, она, наверное, давно бы уже делала на него ставки, если бы было с кем! «Пять сотен на то, что он будет в стельку пьян уже к пятнице!»

Голос разума не спал; именно он своими заскорузлыми пальцами с длинными ногтями заткнул ему ноздри. «Ты подведёшь её».

«Нет».

«Ей нужен ты, а не слюнявый идиот! Когда понадобится совет…»

«Господи, да это просто милый маленький провинциальный городок в европейском стиле! Что может случиться, если я выпью немного вина и расслаблюсь?»

На это голосу разума не нашлось что возразить. Дурные предчувствия не примут ни в одном магазине, даже вместо десятирублёвой купюры.