Узница гаргульи

В груди зарождается что-то вроде надежды. Ощущение настолько непривычное, что я понимаю, что именно чувствую, только спустя несколько мгновений.

– Думал, ты настроена сбежать.

– Была. – Печаль озаряет ее бледно-голубым цветом. – Ты был прав, хоть и поступил жестоко. Дома все не так, как прежде, с тех пор как погибла моя семья. Не знаю, верю ли я еще в наше дело. Хочется думать, что я помогала людям. Уверена, что помогала. Но какой ценой? Когда кто-то вроде меня совершает ошибку, гибнут люди. И не всегда те, кто это заслуживает.

Больше всего мне хочется заключить ее в объятия. Но не уверен, что она согласится. Полагаю, придется спросить.

– Грейс. – Я жду, когда она остановится и обернется. Мне требуется невообразимо много мужества, чтобы развести руки в приглашении.

Она не мешкает. Шагает ко мне и позволяет крепко ее обнять. Я ограждаю нас от всего мира крыльями. Здесь, в созданном мной полумраке, я наконец набираюсь храбрости, чтобы рассказать правду.

– Весь мой народ верит, что я проклят потому, что выжил при резне, в которой погибла вся моя семья. А я просто спрятался, когда на нас напали.

Грейс напрягается.

– Знаю, я говорила, что хочу обо всем знать, но если это причиняет тебе боль, ты не обязан рассказывать.

– Я постоянно испытываю боль, Грейс. Пусть еще немного боли поможет нам наладить отношения. – Глажу ее по спине, и ее присутствие успокаивает меня. – Во всем виноват мой отец. После войны он начал бывать на землях демонов-торговцев, пренебрегая своими обязанностями предводителя, и увлекся людьми. Думаю, Азазель искал любой рычаг давления, чтобы добиться успешных для него переговоров. Поэтому он заключил с моим отцом сделку, похожую на ту, что заключил я. – На самом деле почти такую же. Но теперь это неважно. Медленно вдыхаю запах Грейс. – Не прошло и года, как она всех убила, даже моих братьев и сестер, едва достигших совершеннолетия.

– Брэм, – выдыхает Грейс. – Бессмысленно это говорить, но я правда соболезную твоей утрате. Знаю, каково это, когда насилие забирает твою семью и оставляет одну пустоту. Я бы не пожелала такого своему заклятому врагу, а тем более тому, кто мне небезразличен.

Тому, кто ей небезразличен.

Знаю, что не стоит безоговорочно верить ее словам. Я и прежде понимал, что она не испытывает ко мне ненависти, иначе уже давно сбежала бы. Но не испытывать ненависти – отнюдь не то же самое, что дорожить… или даже любить. Впрочем, я не жду от Грейс любви. И уж точно ее не заслуживаю.

– Он позволил, чтобы его влечение к людям взяло верх над обязательствами, а когда и этого оказалось недостаточно, навлек боль и смерть на нашу семью, потому что захотел обладать собственным человеком. – Я делаю резкий вдох. – Его эгоизм привел нас к истреблению. Где-то в других землях это просто стало бы огромной трагедией. Но мои подданные любит придавать глубокий смысл каждому поступку и слову, и все почти единогласно заключили, что дурные решения моего отца навлекли проклятие на наш род. Иногда мне кажется, что это правда.

Грейс обнимает меня крепче.

– Ты не проклят. Просто пережил нечто ужасное и несешь бремя вины. Знаю, ты мне не поверишь, но то, что ты выжил, делает тебя не трусом, а бойцом. Ведь иначе ты бы тоже умер. И я не скажу, что такой исход предпочтителен.

Меня вновь окутывает стыд, такой сильный, что трудно дышать.

– Я не знаю, что делать. К роли правителя нужно было готовиться много лет. Да я и не хотел править. Но другого варианта нет. Если отрекусь, это навредит моему народу.

Она, успокаивая, гладит меня.

– Тебе не обязательно знать сейчас ответы на все вопросы. Не думаю, что кто-то этого ждет. Нужно просто проживать день за днем.

Я не спрашиваю, понимает ли она всю серьезность своего совета. Понимает. Грейс, как никто другой, понимает, что жить день за днем значит идти в будущее, а не зацикливаться на прошлом. И от ее участия мне становится еще более стыдно за вечер в обеденном зале.

– Я не должен был давить на тебя тогда. И уж точно не стоило упоминать о смерти твоей матери. Прости.

Она издает сдавленный смешок.

– Похоже, мы часто будем извиняться друг перед другом. Ты был прав, в каком-то смысле мы – отражение друг друга. И это здорово, но в то же время значит, что мы точно знаем, какими словами и поступками можно ранить. Нужно запомнить это. – Грейс все еще обнимает меня. – Вся моя семья тоже погибла. Не разом и не все насильственной смертью, но все равно их больше нет. У меня нет королевства, которым я могла бы править, но у моей семьи есть что-то вроде наследия, которое я должна поддерживать. Которое… должны будут поддерживать… и мои дети. Возможно, это должно быть моей целью в жизни, но я чувствую только усталость. Я ужасно устала бороться.