Узорный покров (The Painted Veil)

It never occurred to them to ask themselves what were the feelings of the subdued little man who went out early in the morning and came home at night only in time to dress for dinner.	Им и в голову не приходило спросить себя, каково приходится этому незаметному человечку, который рано утром уезжает из дому, а возвращается вечером, когда уже пора переодеваться к обеду.
He was a stranger to them, but because he was their father they took it for granted that he should love and cherish them.	Он был им чужой, но оттого, что это был их отец, они считали само собой разумеющимся, что он должен их любить и лелеять.
VIII	8
BUT there was a quality of courage in Mrs. Garstin which in itself was admirable.	Но мужество миссис Гарстин поистине достойно было восхищения.
She let no one in her immediate circle, which to her was the world, see how mortified she was by the frustration of her hopes. She made no change in her style of living.	В том кругу, в котором она вращалась и который для нее представлял весь мир, она от всех сумела скрыть, как тяжело ей далось крушение ее заветных планов.
By careful management she was able to give as showy dinners as she had done before, and she met her friends with the same bright gaiety which she had so long cultivated.	Старательно рассчитывая каждый шиллинг, она продолжала устраивать званые обеды и по-прежнему, принимая гостей, бывала весела и радушна.
She had a hard and facile fund of chit-chat which in the society she moved in passed for conversation.	Она в совершенстве владела искусством пустой болтовни, которая у них именовалась светской беседой.
She was a useful guest among persons to whom small talk did not come easily, for she was never at a loss with a new topic and could be trusted immediately to break an awkward silence with a suitable observation.	Она была незаменимой гостьей там, где другим такая болтовня не давалась, у нее всегда находилось о чем поговорить, неловкое молчание она умела сразу прервать каким-нибудь подходящим к случаю замечанием.
It was unlikely now that Bernard Garstin would ever be made a judge of the High Court, but he might still hope for a County Court judgeship or at the worst an appointment in the Colonies.	Увидеть мужа членом Верховного суда она уже почти не надеялась, но он еще мог рассчитывать на должность судьи в каком-нибудь графстве, а на худой конец - на пост в колониях.
Meanwhile she had the satisfaction of seeing him appointed Recorder of a Welsh town.	Пока же она утешалась тем, что его назначили выездным мировым судьей в каком-то городке в Уэльсе.
But it was on her daughters that she set her hopes.	Но все свои надежды она теперь возложила на дочерей.
By arranging good marriages for them she expected to make up for all the disappointments of her career.	Удачно выдать их замуж - вот возмещение, которого она ждала за долгие годы бесплодных усилий.
There were two, Kitty and Doris.	Дочерей было две: Китти и Дорис.
Doris gave no sign of good looks, her nose was too long and her figure was lumpy; so that Mrs. Garstin could hope no more for her than that she should marry a young man who was well off in a suitable profession.	Дорис всегда была дурнушкой - слишком длинный нос, нескладная фигура; для нее миссис Г арстин не метила высоко - в женихи мог сгодиться любой молодой человек со средствами и приемлемой профессией.
But Kitty was a beauty.	Зато Китти росла красавицей.