Узоры на ковре

— Алтарь, — поняла Грида. Он притягивал взгляд, этот наполненный магической силой древний камень. Его белая поверхность, с углублениями и узкими выбитыми бороздками, с краю уже была испещрена чёрными линями нарисованной на нём пентаграммы.

Было тихо. Только звук потрескивающих свечей нарушал полную тишину. Сначала Гриде показалось, что кроме них с советником никого в пещере нет. Однако неожиданно для себя в тени у каменных стен, за свечами и алтарным камнем она увидела незнакомого мага.

Его было трудно заметить. Тёмная мантия скрывала его фигуру, тёмная маска лицо, поэтому на фоне бурых стен белели только его подбородок, шея и кисти рук.

— Ну что ж, — сказал он негромко, и его уверенный, слегка насмешливый голос гулко разлетелся по пещере, — начнём, пожалуй, раз все вовремя собрались.

После его слов сбоку в десятке метров от Гриды что-то шевельнулось, и она увидела напряжённого и бледного Кейта, которого тоже не заметила раньше.

Он был обнажён до пояса. В полумраке и при свечах его мускулистое тело казалось ещё рельефнее.

Маг подошёл ближе к замершим в ожидании людям.

— Укладывайте её, — приказал он, указывая куда-то на землю недалеко от алтарного камня.

Грида пригляделась. На земле лежала металлическая рама в рост человека какими-то захватами по бокам.

— Ну же, не тяните, — поторопил маг своих замерших, непривычных к подобным ритуалам спутников.

Первым отмер советник. Он уже железной хваткой держал запястье Гриды, а после слов мага потащил её к той раме, явно приспособленной для фиксации рук и ног жертвы.

Девушка вырывалась, упиралась и даже свободной рукой швырнула в мужчину огненный шар, который он с лёгкостью отбил.

— Кейт! — властно произнёс советник, и после его окрика сын словно очнулся. Кейт крепко перехватил вторую руку Гриды, и они вдвоём с отцом без труда прижали её к конструкции, пристегнули руки и ноги и распрямились, не отводя взгляда от девушки, лежащей у их ног.

— Вообще-то, для ваших целей её стоило бы раздеть, — с некоторой иронией в голосе заметил стоящий у них за спиной маг. — Для моих-то целей всё равно, а вашему сыну будет неудобно.

Отец и сын переглянулись. Советник протянул сыну кинжал. Кейт наклонился и с каменным лицом стал срывать и срезать платье с извивающейся и рычащей от беспомощности девушки. В конце концов он отбросил в сторону ворох драных тряпок, в который превратилась её одежда, а, распятая на рамке Грида, яростно сверкая глазами, осталась лежать перед ними на земле совершенно обнажённая.

— Ну вот, наша главная героиня готова, — довольно протянул маг. — В таком виде она теперь не сможет испортить нам пентаграмму.

Он принялся по-хозяйски руководить явно привычным ему процессом. Отец с сыном молча и послушно следовали его указаниям.

— Осторожно несите раму сюда… Заходите вот с этой стороны… Правильно. Да, перешагните через вот эту линию. Та-а-к… Отлично! Сейчас я поправлю свечи и случайно стёртые вами линии и приступим.

Юноша, встаньте вот сюда, в ногах у нашей… хм-м-м… дамы. Да, вот на это место, отмеченное кругом. Потом вы, чтобы подойти и возлечь на вашу даму, должны будете очень аккуратно, дабы не потревожить линии, наступить вот сюда.

Кейт смотрел, кивал и постепенно леденел внутри. Как и в тот вечер с приворотом, в груди снова возникло то ощущение неправильности, от которого он тогда отмахнулся. Запах земли, сырости и гнили перемешивался с густым приторно-сладким запахом дыма от горящих магических свечей и вызывал тошноту.

— Всё, пора!

С этими словами маг наклонился, сделал несколько надрезов у девушки на запястьях. Кровь толчками стала вытекать в предназначенные для неё углубления, а оттуда растекаться по канавкам и бороздкам, проявляя на поверхности алтарного камня сплетение багровых рун.

Маг начал произносить заклинания.

Кейт, с напряжённым выражением лица, смотрел на распростёршуюся перед ним привязанную Гриду. Ритуал был отвратительным при чтении, но сейчас, от этого мерзкого запаха, от вида крови, вытекающих из тонких рук, схваченных захватами ржавой рамки, он показался Кейту просто чудовищным.

Ноги девушки были раздвинуты, но её нагота не возбуждала. Копна торчащих во все стороны взлохмаченных от борьбы волос, презрительно кривящиеся губы, взгляд, полный ненависти совершенно не способствовали любовному возбуждению.

Меж тем кровь текла и бороздки наполнялись. Мало-помалу белый камень под отсвечивающими багровыми отблесками линиями словно ожил и стал равноправным участником этого кровавого ритуала.

Заклинания текли не прерываясь. Голос мага, наполняющий пещеру, становился напористее, громче и энергичнее.

Грида постепенно бледнела от потери крови, однако всё равно следила за Кейтом из-под наполовину прикрытых век, не желая сдаваться. Пока она помнит и сознаёт себя, она жива.

Неожиданно речитатив мага стих. На мгновение наступила тишина, которую сразу же разорвал резко прозвучавший голос:

— Пора!

Кейт поднял голову и увидел, как маг машет ему рукой, приглашая выполнить свою часть ритуала.

Парень осторожно наступил внутрь пентаграммы, туда, куда указал ему маг и лёг на Гриду, опираясь на руки.