Узы ветра

Оставшиеся дни до начала испытаний я проводил в безмятежном безделье, отвлекаясь лишь на тренировки и нечастые вылазки по лагерю в сопровождении кого-то из моих спутников. Ничем примечательным это время похвастаться не могло, за исключением одного события, произошедшего накануне начала испытаний. В центре лагеря находился большой купол, напоминающий своими габаритами цирковой. Так вот, утром очередного дня его сняли, представив на обозрение окружающим то, что было скрыто от глаз. Всё то время, что мы находились на «поле абитуриентов», внутри огороженной территории непрерывно велись какие-то работы. Стучали молотки, жужжали пилы. Я списывал это на опаздывающих аристократов, спешно обустраивающих себе временное жильё. Но реальность оказалась гораздо интереснее. Оставшийся невысокий забор отгораживал от собравшихся зевак ни что иное, как самую настоящую средневековую катапульту, будто сошедшую со страниц учебника по истории. Деревянный каркас, усиленный металлом, с механизмом натяжения трещоточного типа и с ограничителем в виде закреплённых на поперечной балке толстых досок, с привязанным к ним тюком соломы. В высоту около трёх метров, с длинным метательным плечом, одним концом вставленным в переплетение канатов и вторым увенчанным хитрой верёвочной системой, напоминавшей пращу. Кажется, такое сооружение правильно называется "онагр". За точность определения ручаться не буду, ибо не силён в классификации осадных орудий. Вокруг сего чуда древней артиллерии нервно вышагивал, делая какие-то пометки в планшете, худощавый паренёк, одетый в простые чёрные брюки, с не заправленной в них светлой рубашкой не первой свежести. Растрёпанные светлые вьющиеся волосы смешно разлетались от ветра, заслоняя юноше обзор. Ему приходилось то и дело убирать их за уши. В целом парнишка производил впечатление ботаника или скорее сумасшедшего учёного, увлёкшегося каким-то проектом настолько, что забыл обо всём, кроме предмета своих исследований. Не совсем ясно, какие цели преследовал данный персонаж, ведь замок Толлерстейн в своё время не смогли взять штурмом сводные отряды войск гномов. А тут всего лишь одна катапульта, хоть и внушающая уважение своими немалыми габаритами. Да и снарядов к ней нигде не наблюдается. Судя по размеру пращи, зарядить онагр можно было довольно большими каменюками, спрятать которые было бы очень трудно. Но до испытаний ещё есть какое-то время. Может, привезут?

Под руководством ботаника была целая бригада рабочих, подчиняющихся его приказам. После того, как ими был сдемонтирован купол и часть ограждения, они отдыхали в тени оставшегося забора и время от времени выполняли небольшие поручения своего неказистого руководителя..

Меня заинтересовал этот странноватый паренёк. Он в какой-то степени тоже являлся изобретателем, как и я. Если конечно можно так называть человека, успешно потерявшего девяносто процентов своих трудов, так как порох по большей степени разошёлся в никуда. Или просто талантливым человеком, сумевшим по древним чертежам сконструировать что-то внятное и рабочее. А катапульта вполне функционировала. Об этом свидетельствовал глухой, но громкий стук, с которым плечо, сорвавшееся со стопора, ударялось об ограничительную перекладину. Верёвочная праща взметалась ещё выше, предполагая давать снаряду дополнительный разгон. На мой взгляд, пусконаладочные работы можно было считать успешно пройденными, но парень что-то говорил рабочим, и те вновь и вновь принимались накручивать ворот механизма, опуская пусковое плечо к земле, а затем выбивали стопорное устройство. Вновь пуск и глухой удар. А белобрысый, нахмурившись, что-то записывает у себя в планшете. Так происходило какое-то время, пока он, наконец, не удовлетворился результатом и не дал отмашку на окончание работ. А я сделал себе зарубку на будущее - по возможности завести знакомство с этим странным персонажем. Если он, так же, как и я, окажется внутри замка.

Очередное августовское или, на языке Торма, «стаговское» утро преподнесло сюрприз в виде раската грома или, скорее, громкого «бом». Словно кто-то ударил в огромный барабан и, как мне показалось, разбудил всю округу. При этом разболелась голова, как если бы какой-то не хороший человек намеренно надел мне на неё кастрюлю и постучал половником. От этого неожиданного звука я попытался вскочить с постели, но, запутавшись в пледе, полетел кувырком, хорошенько приложившись спиной о землю, и даже, кажется, зацепил что-то левым плечом, ибо оно начало ужасно гореть, словно ошпаренное кипятком.

Сонный Влад только приоткрыл один глаз, будто ничего не слышал, и поинтересовался:

— У тебя всё в порядке?

Тут, откинув полог шатра, вошла Лана и продублировала вопрос. Сговорились они что ли?

— Вы что, ничего не слышали? — пытаясь освободиться из плена текстильной промышленности, встал я на ноги. — По нам из пушек стреляют?

— Ты о чем? — В один голос спросили мои спутники, вытаращив на меня удивлённые глаза.