В 4:50 с вокзала Паддингтон. Дело смотрительницы

— Если бы я был девушкой, отправившейся на встречу с молодым человеком, я бы не позволил отвести себя в холодный амбар за много миль от всякого жилья, — возразил Седрик. — Я бы предпочел с удовольствием пообниматься в кино, а вы, мисс Айлзбэрроу?

— Нам так уж необходимо вдаваться в такие подробности? — жалобно спросил Гарольд.

После этого вопроса автомобиль остановился у парадного входа Ратерфорд-холла, и все вышли из него.

Глава 8

I

Войдя в библиотеку, мистер Уимборн заморгал, и взгляд его проницательных старых глаз переместился с инспектора Бэкона, с которым он уже познакомился, на светловолосого красивого мужчину за ним. Инспектор Бэкон его представил.

— Это детектив-инспектор Крэддок из Нового Скотленд-Ярда, — сказал он.

— Новый Скотленд-Ярд, хм. — Мистер Уимборн удивленно приподнял брови.

Дермот Крэддок, обладающий приятными манерами, легко вступил в беседу.

— Нас подключили к этому делу, мистер Уимборн, — сообщил он. — Так как вы представляете семью Крэкенторп, я считаю справедливым, чтобы мы поделились с вами конфиденциальной информацией.

Никто не умел лучше инспектора Крэддока сообщить очень небольшую долю правды, создав впечатление, что это и есть вся правда.

— Инспектор Бэкон со мной согласится, я уверен, — прибавил он, бросив взгляд на коллегу.

Тот согласился с должной серьезностью, не подав виду, что все это оговорено заранее.

— Дело обстоит так, — сказал Крэддок. — У нас есть основания полагать, исходя из оказавшихся в нашем распоряжении сведений, что покойная не была жительницей этих мест, что она приехала сюда из Лондона и что она недавно вернулась из-за границы. Возможно — хотя мы в этом не уверены, — она из Франции.

Мистер Уимборн удивленно поднял брови.

— Вот как? — сказал он. — Неужели?

— И поэтому, — объяснил инспектор Бэкон, — главный констебль решил, что у Скотленд-Ярда больше возможностей расследовать это дело.

— Могу лишь надеяться, — ответил мистер Уимборн, — что это дело будет распутано быстро. Как вы, несомненно, понимаете, все это вызвало большое огорчение в семье. Хотя никого из них это лично не касается, но...

Он сделал едва заметную паузу, но инспектор Крэддок быстро ею воспользовался.

— Неприятно обнаружить в своем поместье убитую женщину? Я с вами полностью согласен. А теперь мне хотелось бы коротко побеседовать со всеми членами семейства.

— Я просто не понимаю...

— Что они мне могут рассказать? Вероятно, ничего интересного, но никогда нельзя знать наверняка. Смею предположить, что большую часть сведений я хочу получить от вас, сэр. Сведения и об этом доме, и о семье.

— А какое эго может иметь отношение к неизвестной молодой женщине, приехавшей из-за границы и убитой здесь?

— В этом-то и вопрос, — ответил Крэддок. — Почему она приехала сюда? Не была ли в прошлом как-то связана с этим домом? Например, не служила ли когда-то в этом доме? Может быть, была горничной... Или приехала сюда, чтобы встретиться с бывшим обитателем Ратерфорд-холла...

Мистер Уимборн холодно сообщил, что Крэкенторпы живут в Ратерфорд-холле со времени его постройки в 1884 году.

— Это само по себе интересно, — сказал Крэддок. — Расскажите мне вкратце их семейную историю, прошу вас.

Мистер Уимборн пожал плечами.

— Почти нечего рассказывать. Джосайя Крэкенторп был производителем сладкого ароматного печенья, пряностей, пикулей и тому подобного. Он сколотил огромное состояние и построил этот дом. Сейчас здесь живет Лютер Крэкенторп, его старший сын.

— А другие сыновья были?

— Еще один сын, Генри, погиб в дорожной аварии в тысяча девятьсот одиннадцатом году.

— А нынешний мистер Крэкенторп никогда не собирался продавать дом?

— Он не может этого сделать, — сухо ответил поверенный. — По условиям завещания его отца.

— Не расскажете ли вы мне об этом завещании?

— Почему я должен это делать?

Инспектор Крэддок улыбнулся.

— Потому что я могу прочитать его сам, если захочу, в «Соммерсет-хаус».

Мистер Уимборн невольно криво усмехнулся.

— Совершенно верно, инспектор. Я возражал лишь потому, что те сведения, о которых вы спрашиваете, совершенно не относятся к делу. Что касается завещания Джосайи Крэ-кенторпа, оно не представляет никакой тайны. Он передал все свое значительное состояние в доверительное управление, доходы от которого должны выплачиваться его сыну Лютеру пожизненно, а после смерти последнего капитал будет разделен в равных долях между детьми Лютера — Эдмундом, Седриком, Гарольдом, Альфредом, Эммой и Эдит. Эдмунд погиб на войне, а Эдит умерла четыре года назад, поэтому после кончины Лютера Крэкенторпа деньги будут разделены между Седриком, Гарольдом, Альфредом, Эммой и сыном Эдит Александром Истли.

— А дом?

— Он перейдет к старшему из оставшихся в живых сыновей Лютера Крэкенторпа. Или к его наследнику.

— Эдмунд Крэкенторп был женат?

— Нет.

— Поэтому поместье перейдет к...

— К следующему сыну, Седрику.

— А сам мистер Лютер Крэкенторп не может им распорядиться?

— Нет.

— Разве это не кажется необычным? Я полагаю, — проницательно заметил инспектор Крэддок, — что отец его не любил.