В.А.М.П.

— Устал. Извини, нет желания болтать, — тихо ответил он. Не из обиды, нет. Просто действительно не хотел делиться смертью друга с Викторией и выслушивать ее утешения. И уж тем более даже не думал говорить с ней об Альберте, ведь она всегда относилась к главе ассоциации с уважением и даже трепетом.

— Ясно… Я просто хотела рассказать тебе, что мне сегодня Елена звонила, просила передать привет. Сказала, что скучает и хотела бы тебя услышать, как будет время.

Герман на это ничего не ответил. Но Вики, кажется, и не ждала его ответа, а просто тихо говорила.

— Знаешь, мы с ней теперь часто стали созваниваться. Сначала она все только о тебе спрашивала, осторожно пыталась узнать, кто я такая. — Женщина хмыкнула. — А теперь почти через день с ней болтаем фоном по вечерам. Иногда просто ни о чем, хотя чаще она мне рассказывает о сыне.

Вики заворочалась шумнее, поправила подушки и легла удобнее.

— Этот твой племянник такой молодец. Хотела бы я с ним вживую познакомиться.

Герман не закрывал глаза, чтобы не заснуть, а лишь мозолил взглядом гладкую поверхность стены. Он невольно ловил каждое слово Виктории, но так и не повернулся к ней лицом.

— Я, вообще-то, совсем другое хотела тебе сказать, Герман, — еще больше понизив голос, проговорила женщина. — Знаешь, я столько дней размышляла над феноменом твоего появления в моей жизни. Я ведь давно уже не молода, но ты заставил меня вновь взглянуть на себя как на желанную и вполне привлекательную женщину. И за это я, можно сказать, тебе очень благодарна…

«К чему это она ведет?»

— Твой поступок с компьютером тогда выбил меня из колеи на некоторое время, и я обещала тебе, что трезво осмыслю все произошедшее, чтобы вынести вердикт. И теперь, наверное, я готова забыть обо всем этом. Вообще-то именно Елена очень помогла мне разобраться в себе и тех чувствах, что я к тебе испытываю…

Она замялась, пару раз судорожно вздохнула и опять заворочалась.

— Потому я хотела сказать тебе, Герман, что я еще надеюсь начать с тобой все с начала, махнув на все эти негативные воспоминания с компьютером. Ты мне очень симпатичен…

В ее голосе слышалась плохо скрываемая надежда. А Герман мог лишь крепко зажмуриться и подумать о том, что, пока он втянут в дела Альберта и назревавшую войну между этим франтом и Дантистом за главенство в ассоциации, говорить о начале каких-либо отношений было опрометчиво. Викторией и ее чувствами могли воспользоваться, а Герман не хотел, чтобы этой хрупкой женщиной помыкали. На войне нет места любви.

— Прости, Вики. Я устал и хочу спать, поговорим утром. Спокойной ночи, — едва слышно произнес боксер, сам себя ненавидя за эти сухие слова. Но так было лучше для всех: пока его дела не завершены, он не будет думать о Виктории, да и она сама не будет отвлекаться на него. Она поймет. Она должна понять.

Судорожный вздох то ли разочарования, то ли огорчения раздался из-за спины Германа, и только через минуту Вики все же выдавила из себя:

— Спокойной ночи.

От ее тона веяло обреченностью. И Герман лишь сильнее зажмурился, ненавидя себя.

Спать не хотелось вовсе. Перед глазами Германа все еще стояло неживое лицо Жеки. Он так и не успел ничего сказать перед своей смертью, лишь безрассудно бросился под смертельный разряд. И боксер даже представить себе не мог, сколько страданий до этого перетерпел верный катмен. Сколько дней Султан пытал его?

«Это жирный ублюдок заплатил за свои грехи. И пусть его смерть теперь на моей совести, а его кровь на моих руках, но за гибель Жеки я ему отомстил».

На соседней койке в который раз на ночь завозилась Вики. В этот раз она спала тревожно, и Герман чувствовал, что винить в этом он мог лишь себя. Однако теперь причиной ее пробуждения стало нечто другое: слабое синеватое сияние озарило часть комнаты. В середине ночи кто-то решил позвонить женщине на голосмартфон, разбудив ее.

— Алло, да, — сонно пробормотала Виктория.

Герман прислушался.

— Нет, я не сплю, Альберт… Так, прилегла на часик отдохнуть. — Она зевнула. — Да, да. Сейчас же вернусь за компьютер. Дай мне минуту.

Свесив ноги с кровати, женщина пыталась нащупать свою обувь.

— Я тороплюсь, как могу. О чем ты говорил? Видео?..

Обувшись, Виктория вяло побрела к выходу из спальни, на ходу продолжая о чем-то расспрашивать Альберта:

— Я все поняла. Смонтировать и отправить нанимателю с паролем… Да, попытаюсь сделать побыстрее… Когда ты вернешься с операции?

Вики свернула в коридор, и теперь Герман почти ничего не слышал. Несколько секунд он еще лежал в кровати, раздумывая над тем, стоило ли заниматься подглядыванием, но какая-то внутренняя чуйка подсказывала ему, что упускать из внимания такое все же не стоило. Возможно, это был его единственный шанс узнать наконец хоть что-то о деятельности Альберта и некоем таинственном нанимателе, о котором упомянула Вики.

Он бесшумно выбрался из кровати, натянул сброшенные ранее брюки и рубашку, обулся и медленно направился следом за Викторией на второй этаж.

— Ты помнишь, что завтра еще захват? — раздался из конца коридора голос женщины. Герман шел на него, как на свет маяка, стараясь не шуметь.