В.А. Жуковский в воспоминаниях современников

ничтожество общественного положения отошедшего в другой мир человека...

Неизвестно только то, кто пригородил памятник стеною часовни, чтобы

сохранить его: сами ли Воейковы или позднее те лица, которые хоронили Бунина.

Укажем теперь на те стихотворения Жуковского, которые живописуют местность

Мишенского, в самом деле прекрасную. Вспоминая в Дерпте о дорогой родине,

Жуковский пишет:

Там небеса и воды ясны!

Там песни птичек сладкогласны!

О родина, все дни твои прекрасны!

Где б ни был я, но все с тобой --

Душой.

Ты помнишь ли, как под горою,

Осеребряемый росою,

Светился луг вечернею порою

И тишина слетала в лес --

С небес?

Ты помнишь ли наш пруд спокойный,

И тень от ив в час полдня знойный,

И над водой от стада гул нестройный,

И в лоне вод, как сквозь стекло, --

Село?

Там на заре пичужка пела,

Даль озарялась и светлела, --

Туда, туда душа моя летела;

Казалось сердцу и очам --

Все там!..

Это Жуковский писал Авдотье Петровне Елагиной, сестре Зонтаг, а своей

племяннице (от другого мужа, В. Киреевского, у нее был сын И. В. Киреевский).

Под псевдонимом Петерсон она переводила статьи для журналов.

Привязанный до болезненности к Мишенскому, Жуковский следующим

образом описывает свои чувства к родине:

Друзья, любите сень родительского крова!

Где ж счастье, как не здесь, на лоне тишины,

С забвением сует, с беспечностью свободы?

О, блага чистые, о, сладкий дар природы!

Где вы, мои поля? Где вы, любовь весны?

Страна, где я расцвел в тени уединенья,

Где сладость тайная во грудь мою лилась,

О, рощи, о, друзья, когда увижу вас?

Когда, покинув свет, опять без принужденья

Вкушать мне вашу сень, ваш сумрак и покой?

О, кто мне возвратит родимые долины?..13

Своей милой родины Жуковский не забывал и при громе пушек, когда

сделался "Певцом во стане русских воинов"; он говорит:

Отчизне кубок сей, друзья!

Страна, где мы впервые

Вкусили сладость бытия,

Поля, холмы родные,

Родного неба милый свет,

Знакомые потоки,

Златые игры первых лет

И первых лет уроки,

Что вашу прелесть заменит?

О, родина святая,

Какое сердце не дрожит,

Тебя благословляя?

Когда через 22--23 года, именно в 1838 году, Жуковский проездом был в

Белеве со своим царственным воспитанником, в Бозе почившим императором

Александром II, то прожил в Мишенском несколько дней и, разумеется, с

любовию осмотрел те прекрасные места, где провел свое детство и первую

молодость; по рассказам очевидцев, некоторые места, связанные с печальными

событиями, вызвали у впечатлительного Василия Андреевича слезы... Все родные

собрались у Зонтаг для встречи дорогого родственника, и встреча вышла не

только торжественная, но и семейно-трогательная14. Затем, по инициативе

некоторых дворян и горожан, поэту оказана была торжественная встреча в

городском саду, причем сад роскошно иллюминовали, так как приезд Жуковского

состоялся вечером. Восторженные белевцы хотели было украсить голову

Жуковского серебряным венком, но виновник торжества скромно уклонился от

подобного рода овации. Мастер, делавший венок, жив и теперь15. В саду долго

после того существовала на главной аллее арка в память этого посещения с

надписью: "В память посещения В. А. Жуковского, 1838 год". Объезжая с

наследником престола разные общественные учреждения, Василий Андреевич,

как педагог, не преминул завернуть один и в уездное училище, но по случаю

вакационного времени, помнится, учения не было. Смотритель же училища,

Успенский, вместе с другими чиновниками имел счастие представляться

наследнику престола. В письме (1837 года) к бывшему в то время белевскому

городскому голове А. Ф. Новикову Жуковский, выразив свою благодарность

здешним жителям за их особенно радушный прием, именует сам себя

"гражданином" Белева. Письмо это, написанное с величайшею сердечною

теплотою, так присущею Жуковскому, нам довелось читать у наследников

Новикова, лет 35 тому назад. Копия же с него, к искреннему сожалению, где-то

затерялась и потому воспроизведена быть не может. Через бывшего тогда

уездного предводителя Жуковский, без всякого сомнения, благодарил и белевское

дворянство, почтившее его столь радушным приемом.

В 1810 году Василий Андреевич устроил для матери своей дом в Белеве;

она отошла от Буниной, по-видимому, при ее еще жизни. Полагать надобно, что

местность города покойный поэт знал как свои пять пальцев; он выбрал самую

лучшую и по чистоте воздуха, и по заокским живописным видам. Местность эта

находится в Казачьей слободе, на Ертовской улице, на высоком берегу Оки.

Сколько стихов Жуковского обязано этой вдохновляющей местности своим

существованием! Дом выстроен был деревянный, двухэтажный, на каменном

фундаменте (на углу), с тремя окнами в каждом этаже, из коих среднее, наверху,

полукруглое, что имеет странный вид. Елизавета Дементьевна, приписанная к

белевскому мещанскому обществу, умерла почти в одно время с Марьею

Григорьевною, которой она была гораздо моложе. В 1822 году в опустевшем доме

помещались по найму уездный и земский суды с дворянскою опекою, пока

переделывались старые обгоревшие развалины теперешнего помещения

отделения окружного суда и земской управы с опекою. Затем дом Жуковского