В башне

Хорошо в подвале нашем,
Стол, скамьи, да бочек ряд;
День и ночь поем и пляшем,
И часы, как сны, летят.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Нет у нас пустых различий,
Честь для каждого одна,
И для всех один обычай:
Если пьешь, то пей до дна.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Быстро молодость увянет,
Будет горько и смешно,
Что нам старость, лучше станет
Постаревшее вино.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Не клянем мы жизнь напрасно,
Рай дан пьяницам в удел,
С Ноя все идет прекрасно —
Ной был первый винодел.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Что бормочет о свободе
Хитрый сплетник Сатана,
Эта сказка в старом роде,
Нет свободы без вина.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Летом снег, зимой цветочки,
Нас ничто не удивит,
Коль упал с любимой бочки,
Значить, умерь, или спит.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Хорошо в подвале нашем,
Стол, скамьи, да бочек ряд;
День и ночь поем и пляшем,
И часы, как сны, летят.

Смерть стучится костылем,
А пока живется, пьем.

Поэт

Есть слова из лазури и света,
Если ты их подслушал, постиг,
И сгораешь безумьем поэта —
Ты велик, ты надмирно-велик.

В тусклых буднях, в размеренной плясе
Закружились живой с мертвецом,
И, как шут в размалеванной маске,
В лад им дьявол трясет колпаком.

Пусть плененный, но все же крылатый,
Их сторонится бледный поэт.
Ризы солнца — восходы, закаты,
Не коснутся вас, будничных, нет…

Не причастны вы гордым утехам,
Не брататься вам с бурей, шутя,
Не смеяться серебряным смехом,
Как смеются поэт и дитя.

Вам не пить из пылающей чаши,
Из мучительной чаши любви;
Ваши мысли, как будто, не ваши,
Непонятно вам слово — «живи».

Если б поняли, стало бы ясно,
Что не миг и не тысячи лет.
Что прекрасное — вечно прекрасно,
И что царь над прекрасным — поэт.

Сатанаил

Властитель свергнут, рай сожжен,
Дыханьем смерти вечность веет,
Былая жизнь, как смутный сон,
Земля пуста и цепенеет.

Где ветер тучи проносил,
И океан шумел угрюмый,
Отягощен предвечной думой,
В тоске поник Сатанаил.

Земля пуста и на горах
Царит унылое глухое,
И солнце в дымных небесах
Заходить, кровью налитое.

Взмахнул крылом Сатанаил,
Взмахнул и медленно поднялся,
Холодным смехом засмеялся
И взглядом солнце погасил.

В кинематографе