В блеклом Дипвинтере

- Твоё имя? - потребовала она. Она никогда не была особенно любезна. Если мужчина проснулся, значит пора ему делиться знаниями, хранящимися под черепом. - Кем ты был и чем занимался, пока я не нашла тебя?

- Ирментелор. Второй... - он замолчал. Побледнел и пошатнулся. - Ирментелор... - начал он снова. - Второй... - и остановился на том самом месте, прижав ладони к ушам.

Мысленный обмен, напомнила себе Рекка. Имена были именами и оставались теми же, несмотря на обмен, но все остальные слова менялись. Ирментелор говорил на языке, который никогда не изучал. Ему казалось, что он не понимает собственных слов.

- Значит, тебя зовут Ирментелор?

Он опустил руки и уставился на них. На его лице сменились все эмоции, известные человечеству.

- Ирмен. Кажется, давным-давно меня звали Ирмен.

- Если ты родился в Нетериле, Ирмен — если ты разозлил волшебника по имени Ффеллсил, значит прошло по меньшей мере две тысячи лет с тех пор, как ты в последний раз видел солнце.

Его дрожь усилилась. Ирмен вцепился в колени, чтобы справиться с ней. Его взгляд метался из стороны в сторону — признак человека, который лихорадочно обследует свои воспоминания и понимает, что они превратились в прах.

- Ты родился в Нетериле? - спросила Рекка, не только ради ответа, но и чтобы остановить его лихорадочные попытки вспомнить. - Ты разозлил Ффеллсила?

- Ффеллсил? - спросил Ирмен. Он произнёс это имя немного иначе. - Зачем говорить тебе то, что ты и так знаешь?

Рекка сдержала возбуждение. Ирмен обладал силой духа, единственным качеством, которое она по-настоящему ценила в мужчинах; что более важно, он помнил что-то о своём бывшем языке. Она могла узнать устные активаторы нетерезской магии! Полная нервозной энергии, она схватила одного из кроликов и принялась свежевать его — с энтузиазмом, но без умения.

- Зачем, Ирмен? Затем, что я — всё, что у тебя есть, и ты представляешь себе, что я могу сделать, если ты откажешься.

Ирмен уловил угрозу.

- Да, можно сказать, что я разозлил Ффеллсила.

Рекка бросила потроха в огонь и вытерла окровавленную ладонь о бедро.

- Ты что-то у него украл?

Какое-то время он подбирал ответ.

- Он так решил.

- За дело?

Ещё одна пауза — длиннее, чем первая. Рекка подняла взгляд. Ирмен стиснул ладони и смотрел в огонь. Когда он заговорил, его голос был шёпотом:

- Свобода до сих пор считается преступлением?

- Некоторыми, - признала Рекка, ожидая вызова; её защита по-прежнему мерцала между ними. Даже если Ирмен не увидел её — особенно если он её не увидел — он чувствовал эту защиту, словно прутья клетки. Но мужчина удивил Рекку.

- Своё имя я сказал. Как мне называть тебя?

- Рекка.

Полуосвежёванный кролик норовил выскользнуть из рук хуже десяти связанных угрей. Нож соскользнул и отрезал ему переднюю лапу. Радуясь, что это был не её палец, Рекка бросила мясо и кости в огонь.

- Ну, хасрут Рекка, если ты доверишь мне этот нож, я позабочусь, чтобы мяса осталось достаточно для нас обоих.

Она сама могла бы сделать подобное смелое замечание, если бы оказалась на его месте. Рекке нравилась прямота; ей начинал нравится этот мужчина.

- А мне стоит доверять тебе нож? - спросила она обманчиво легкомысленным тоном.

- Нет, но доверие едва ли что-то значит, не так ли, хасрут?

Он снова удивил её сухой горькой усмешкой, сопровождавшей слова. Рекка проглотила собственную улыбку и убрала защитный круг. Она поднялась, оставляя нож и их трапезу на полу.

- Можешь забирать, я не привередлива.

- Как и я, хасрут Рекка...

Ноги Ирмена подкосились, когда он встал, испортив всю его браваду. Рекка могла протянуть ему руку, но не стала. Это было не в её обычае; и она сомневалась, что он поступил бы иначе. Мужчина восстановил равновесие и сделал осторожный шаг.

- Больше нет. Больше нет, хасрут, - в его голосе звучало поражение и отчаяние.

Рекка с некоторым удивлением поняла, что ей нужны от этого мужчины не только слова мёртвого языка. Для начала она хотела получить новую, не такую горькую усмешку, но понятия не имела, как её вызывать — одному обычному человеку у другого.

- Хасрут? - спросила она, когда он сделал два быстрых уверенных разреза ножом. - Почему ты так меня называешь? Что такое хасрут?

Он закончил свежевать кролика, насадил его на стрелу, которой Рекка убила животное, поднял над углями, и только потом ответил:

- Ффелсил был хасрут.

- Тогда я просто Рекка, которая украла деревянную шкатулку из пещеры Ффеллсила.

Ирмен попытался улыбнуться. Рекка увидела, как дёрнулись уголки его рта, но что-то сказанное ею вызвало у него горькие воспоминания. Может быть, шкатулка; нужно было взять с собой части, чтобы он мог сжечь свою тюрьму. Может быть, нечто иное. Так или иначе, Ирмен погрузился в печаль. Она приготовила заклинание, которое заморозит его на месте — чтобы он не сделал что-то глупое с ножом.