В бой идут… Книга первая

– Конечно, смешно – откликнулась Светлана. – Естественно, все будет не так. Badger собирается у Караташа наш бывший участок отбивать – но это так, между нами. Барсук хитрый – он в первую драку не полез, армию свою сохранил в неприкосновенности, пока Караташ Извольского выносил. Проблема в том, что у него бойцов хоть и побольше, чем у Караташа, но они послабее. Силы примерно равны, а на наемников Барсук тратиться не хочет – говорю же, жадные они все, лишнюю копеечку никто из них не переплатит. Вот когда Барсук участок у Караташа заберет – он нас и пустит в данжик, причем за весьма умеренные деньги. Но всю эту сумму мы у него должны авансом натурой отработать, кошмареньем то есть. Хотя бы нескольким караташевским бойцам уровень сбить, к примеру. Как он мне сказал: «Я иду вам на уступки, но мне представляется справедливым, если и ваша группа будет активно вкладываться в нашу будущую победу. Я не требую невозможного, хайлевелы вам не по зубам, но там хватает бойцов и вашего уровня. Главное, вам нужно создать нервную обстановку, чтобы он начал злиться и дергаться. Вывести его из равновесия, короче говоря. Кроме того, я надеюсь на вашу креативность, которую вы уже много раз демонстрировали». Кстати, он прекрасно знает, что бойцов у нас уже трое и кто из вас какого уровня – тоже в курсе. И про Тортика знает. Разве что про скелета еще не разнюхал.

Повисла пауза.

– Ох-хо-хо… – наконец-то высказалась Семеновна. – И долго нам партизанить придется? Может, он полгода воевать собираться будет? У нас квест протухнет, там меньше месяца осталось.

– Ну ты уж, Нин, дурой-то меня не считай, – обиделась Светлана. – Естественно, сроки я первым делом оговорила. Мы должны зайти в данж самое позднее за три дня до окончания квеста. Он согласился.

– Ох-хо-хо… – повторила Семеновна.

– Да понимаю я все! – взорвалась Сергеевна. – Да, условия не сахар, но что смогла – то выторговала. В конце концов, это единственный реальный способ попасть в данж. По крайней мере, у меня больше никаких идей нет.

– А охрану у данжа положить и внутрь заскочить? – поинтересовался Митрич. – Я как-то забежал, посмотрел издалека – там всего два бойца у входа сидят. Расслабленно сидят, крылья сложили, сапоги стянули, в носу ковыряют.

– Ох, Сережа, ну когда уже вы гайды читать будете? – взвилась на него Сергеевна. – Они потому и расслабленные, что чужие в данж могут войти, только получив от хозяина участка одноразовые жетоны на вход. Там на программном уровне все реализовано, не обойдешь. Караташ мог и не ставить никого, все равно смысла охранять нет. Наверное, так, для порядка пост там организовал, чтобы народ при деле был.

– Это он правильно, – согласился помрачневший Митрич. – В армии главное, не чтобы солдат пользу приносил, а чтобы он задолбался. Иначе от безделья у солдата мысли разводятся, а это опасно! Ох-хо-хо…То есть – никак нам в данж по-другому не попасть?

– Никак, Сереж – вздохнула Светлана. – Без разрешения хозяина участка – никак.

– А что вы паритесь? Нормальные условия нам предложили! – вдруг влез в разговор Андрюшка. – По-моему, все справедливо. Поупираемся сейчас – через три недели в данж попадем. Кинуть Барсук вряд ли кинет, не похож он на кидалу. Нормально! Сейчас еще Цита прокачаем – и нормально всех ПК-шить будем. Не, ну реально – партизанить это же прикольно. Фан, движуха, все дела. Лут опять же. Романтика, блин! Всяко лучше, чем тупо гриндить[142].

И тут мрачный Митрич неожиданно взорвался:

– Рот закрой, сопляк, когда старшие говорят! Романтика ему, блин! Ты ту романтику нюхал когда-нибудь, обалдуй малолетний? Ты вообще знаешь, что такое партизанская война? Это когда на тебя охотятся все, загоняют как дикого зверя. Забудь о гостинице, забудь о кроватках – мы бомжевать будем! Все время в бегах, все время – настороже! Спишь вполглаза, где-нибудь в лесу в листья зарывшись, и каждый день на новом месте. А сам ты бьешь только в спину и каждый день придумываешь новые подлости – потому что в честном бою никаких шансов у тебя нет. И все тебя боятся и ненавидят – и враги, и местные гражданские. Потому что ты всем жить мешаешь, всем поперек горла встаешь. И ладно мы, мужики, но девчонкам нашим так же придется по лесам скрываться. А тут меня – битого опытного мужика такая тоска берет, как представлю, что опять надо к такой жизни возвращаться. А ты – «фан, движуха»! Молоко еще на губах не обсохло, жизни не видел, а туда же – советы давать!

Андрюшка пошел пятнами. Он открыл было рот, но так и не нашел, что сказать, и от этого покраснел еще больше. Наконец, он рявкнул:

– Да пошли вы!

И выскочил из гостиницы, хлопнув дверью.

__________