В боях рожденное Знамя

«Перед нами Берлин, — говорилось в обращении Военного совета фронта к войскам, — столица германского разбойничьего фашистского государства. Вас не сдержали мощные укрепления, которые вы сейчас преодолели на подступах к Берлину. Перед вами, советские богатыри, Берлин. Вы должны взять Берлин, и взять его как можно быстрее, чтобы не дать врагу опомниться».

Я сидел за столом и внимательно рассматривал карту с разведывательными данными о противнике. Рядом — начальник разведки дивизии майор Василий Иванович Гук.

В это время вошел генерал С. Н. Переверткин. Вместе с ним лейтенант. Строен, подтянут.

— Вот он, — указал Переверткин на лейтенанта, — будет находиться при вас. Командир радиовзвода 557-го отдельного батальона Убилава Кондрат. Сейчас, как никогда, связь должна быть устойчивой, — генерал взглянул на меня.

— Завтра, Василий Митрофанович, переходите в первый эшелон. Обстановка требует — чем скорее, тем лучше.

Семен Никифорович достал из планшетки карту и показал карандашом направление.

— Наступать будете на населенный пункт Претцель. Задача дня — овладеть Претцелем, а там и на центр Берлина. Да, сегодня, 20 апреля, наша дальнобойная артиллерия открыла огонь по Берлину. Начался исторический штурм, — с радостью закончил он.

Политработники, агитаторы быстро разнесли эту весть по ротам и батальонам. И она словно бы всех подхлестнула. Марш в состав первого эшелона, несмотря на сильную усталость бойцов, был проделан дивизией стремительно. За ночь подошли к Берлину.

Рассвело, туман рассеялся, но не открыл солнца. По небу бежали темные тучи.

Впереди поднимались дым, пыль, с трудом проглядывался город, двухэтажные дома, утопающие среди расцветающих плодовых деревьев.

По приказу Геббельса население города должно оборонять свой дом, свою квартиру до последней капли крови. За вывешивание белых флагов — смерть.

Немецкое командование подтягивало войска в Берлин со всех фронтов, и особенно с Западного, противостоящего нашим союзникам. Любыми средствами старались отстоять город. В срочном порядке формировались отряды фольксштурма.

Нашей 3-й ударной поставлена задача — разгромить врага, нанести ему последний и решительный удар совместно с другими армиями 1-го Белорусского фронта и водрузить Знамя Победы над Берлином. Об этом мечтали все солдаты, офицеры и генералы. Это была самая почетная задача.

Полки, дивизии, корпуса и армии стремились первыми ворваться в Берлин и штурмом овладеть рейхстагом.

21 апреля 469-й и 756-й полки 150-й дивизии перешли черту Берлина, начались бои в его пригороде. И грянули первые залпы артиллерии по центру столицы фашистской Германии, туда, где забились в бункерах фашистские главари, те, кто развязал кровопролитную войну.

Вместе с начальником инженерной службы 150-й стрелковой дивизии майором Чепелевым мы продвигались на новый наблюдательный пункт. Рвались снаряды, рушились дома. Приходилось ложиться, перелезать через завалы, прижиматься к стенам зданий, обходить минные поля, но мы шли. На улицах было много раненых. Санитары относили их в безопасные места.

Около одного разбитого снарядом дома я заметил офицера с биноклем, на плечах — плащ-палатка. Он прижался к каменной стене, смотрел, как продвигаются его солдаты по улице.

— Неужели комбат Блохин?

— Да, он, — подтвердил Чепелев. — Это его направление, вот и тревожится.

Мы подошли, стали у него за спиной. Его штурмовой батальон наступал на главном направлении. В батальоне смелые люди, один храбрее другого.

Почувствовав движение за спиной, он обернулся. Не удивился нашему приходу, спокойно доложил обстановку:

— Дальше идти опасно.

— О чем задумался, капитан? — спросил я.

— Думаю, что скоро войне конец. Вот овладеем рейхстагом, и все. Верно?

— Да, но только мы наступаем севернее рейхстага.

А 24 апреля был получен приказ — повернуть на юг и наступать на Плеццензее во взаимодействии с 207-й дивизией под командованием Асафова Василия Михайловича.

Пока мы разговаривали, подошел капитан Чупрета, заместитель начальника оперативного отделения дивизии.

— Товарищ генерал! Подготовка НП закончена, связь налажена со всеми полками.

— Где вы находитесь?

— Вон в том доме на втором этаже, — он указал рукой.

Сколько раз за время наступления приходилось менять свои наблюдательные пункты. Вот уже в Берлине третий, все дальше и дальше к западной части города. Ближе к боевым порядкам, чтобы видеть их и своевременно оказать необходимую помощь частям, подразделениям.

Мы простились с комбатом, прошли на новый НП. Обзор был хороший, почти вся северная часть города в бинокль просматривалась. Всюду шли бои.

Пехота, танки, орудия сопровождения пробивались по разрушенным улицам Берлина на запад, преодолевая баррикады и завалы.