В боях рожденное Знамя

Так оно и было, как мы предполагали. Гитлеровцы одновременно перешли в атаку с трех сторон: от Бранденбургских ворот, от моста через Шпрее, по Карлштрассе. Учли они и то, что наши подразделения захватили не все комнаты и залы рейхстага. Угловые комнаты в восточном крыле занимали фашисты. Фашисты бросили все свои силы, чтобы освободить подземный гарнизон.

Но отважный комбат Степан Неустроев не растерялся, несмотря на сложившуюся тяжелую обстановку. Бросил роту Ярунова в восточное крыло рейхстага. Бойцы второй роты сначала забросали комнаты гранатами, а когда фашисты стали отходить через коридор, то их обстреляли из автоматов.

Бой принял очаговый характер, работали штыком, прикладом и гранатой. Сам Неустроев находился там же, наблюдая за боем и своевременно оказывая содействие подразделениям.

На Королевской площади немцы пустили в ход зенитную артиллерию и танки, поставили их на прямую наводку. Снаряды ложились около главного входа рейхстага, моста Мольтке и «дома Гиммлера».

Бой принял исключительно упорный характер на участке батальона Логвиненко. Противник начал теснить его подразделения. Был момент, когда танки и до роты пехоты врага прорывались к рейхстагу. Но рядом с комбатом находился командир артиллерийского дивизиона 328-го полка майор Лебедев, который направил свои орудия на противника. Командир роты старший лейтенант Гриднев использовал артиллерийский огонь, стремительно поднял бойцов роты, смело, броском контратаковал врага. Захватил два танка и три десятка фашистов в плен.

Немцы предприняли еще одну атаку от Бранденбургских ворот. Батальону Логвиненко пришлось туго, когда гитлеровцы вклинились в его боевые порядки. С обеих сторон полетели фаустпатроны и гранаты. Плеходанов ввел в бой 3-й батальон, находившийся в резерве. Его поддерживали огнем орудия 328-го артиллерийского полка майора Георгия Георгиевича Гладких и 23-й танковой бригады.

Сильным ударом по флангу эсэсовцы были остановлены и через несколько минут стали сдаваться в плен: отступать-то некуда.

Сильную атаку фашисты организовали против батальона Клеменкова и дивизиона Тесленко. Дивизион огнем двенадцати орудий отбивал натиск пехоты, поддерживаемой танками. Пулеметы из батальона Клеменкова помогали ему сдерживать наседавших фашистов. Атака со стороны Карлштрассе на этот раз была особенно опасной. Противник обладал значительным численным превосходством. К тому же, судя по всему, здесь действовали не фольксштурмисты, а хорошо обученные и решительно настроенные подразделения. Удар они наносили по всем правилам военной науки.

Уже в ход пошли гранаты. Казалось, наша способность к сопротивлению вот-вот будет сломлена, но тут, в самое отчаянное мгновение, враг дрогнул. В тылу у него, у моста через Шпрее, разгорелась перестрелка, послышались разрывы гранат и крики «ура».

Неожиданная подмога пришла к нам от 33-й дивизии, наступавшей с севера в сторону Карлштрассе.

Этот удар ошеломил гитлеровцев — таким неожиданным оказался для них. Наступавшая группа была зажата с двух сторон: с одной стороны батальон Клеменкова и дивизион Тесленко, а с другой стороны — батальон Суюмбаева. Танки врага горели, солдаты, видя безвыходное положение, сдались в плен.

Артиллерия противника прекратила стрельбу из района имперской канцелярии по нашим наступающим подразделениям. Оказывается, в это же время части 301-й стрелковой дивизии (5-я ударная армия Берзарина) под командованием Владимира Семеновича Антонова штурмовали имперскую канцелярию. Хотя я с Антоновым не договаривался, а получилось — мы взаимодействовали с ним.

Вот как вспоминает об этом генерал Антонов:

«…Фашисты черной волной бросились в контратаку. Начался последний огневой и рукопашный бой.

Я слышал грохот артиллерийской стрельбы и пулеметную трескотню, там добивали последних гитлеровцев подразделения 301-й дивизии. Шел последний ожесточенный бой. Вот почему артиллерия врага прекратила вести огонь по нашим батальонам. Она была уничтожена орудиями 301-й дивизии».

Воинам 301-й дивизии пришлось вести ожесточенные бои за каждый дом, за каждый камень, что на подступах к имперской канцелярии.

С балкона этой имперской канцелярии Гитлер выступил перед немецким народом с объявлением войны СССР, заверяя, что через полтора-два месяца покорит Россию, как покорил Европу.

То была очевидная авантюра, порожденная недооценкой Красной Армии, Советского Союза в целом. За этот просчет фашистская Германия заплатила поражением в войне. И вот мы уже в Берлине, в центре фашистской столицы добиваем врага.

ПЕРВЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

Бой продолжался 1 мая вечером и ночью. Батальоны Неустроева и Давыдова вели бои за каждую комнату рейхстага, где засели отдельные гитлеровские группы.