В боях за Молдавию. Книга 5

Пулеметчик Иван Громов. Этот не подведет, недаром к его груди сам командир дивизии на днях прикрепил орден Славы. Он, вместе со своим вторым номером гвардии рядовым Андреем Дубчуком, скрытно от вражеских наблюдателей подполз к подбитому немецкому танку, стоявшему на ничейной полосе, и оттуда, под защитой брони, открыл фланговый огонь. Это было очень кстати, и Юнгин до сих пор не представляет себе, что бы он делал без их дерзкой вылазки во время той атаки… Да что взвод! Вся рота сумела воспользоваться замешательством гитлеровцев, продвинулась вперед и выбила их из траншеи.

Порадовал тогда и гвардии рядовой Ион Дризул. А ведь по натуре он таков: долго примеряется, присматривается, прежде чем сделать какой шаг! Действуя в последнем бою, застрелил в упор часового возле блиндажа, проник вовнутрь, заколол штыком кинувшегося емх навстречу остальные четверо подняли руки.

Константин Юнгин перебирал в уме фамилии бойцов и для всех у него находилось лестное, похвальное слово. Вот они какие у него бойцы.

В полк прибыло очередное пополнение — все больше парни молодые, не знавшие, почем фунт лиха на фронте. И в его взводе несколько человек, нуждающихся в опеке бывалых…

— Пора, товарищ гвардии лейтенант!

«Кто это? Ах, эю ты, сержант Щербак, мой первый помощник и дотошный пестун молодых и необстрелянных. Что бы я без тебя, Женя, делал?»

Гвардии лейтенант Юнгин энергично вскочил на ноги, приосанился, прогнал сонливость — всю ночь ведь не смыкал глаз.

Отправляясь на совещание к командиру батальона, молодой офицер пересек поляну, не прекращая размышлений: «Как рядовой Дризул обрадовался, узнав, что его родная Жура освобождена от фашистской неволи. Жаль, что ему не довелось лично участвовать в этом».

Углубляясь в рощу, подумал: «А хороню, что наши уже на Пруте! Если двинуть как следует и отсюда, можно взять врага в клещи».

…Над головой лейтенанта шумели разбуженные весной гладкоствольные деревья, и сок ускорял в них свое неудержимое движение.

Обрети крылья

Гвардии лейтенант Юнгин лишь к обеду возвратился с совещания. Выйдя на поляну, где подчиненные уже закончили инженерные работы, он услыхал голос старшины роты Александра Ивашко— Героя Советского Союза. Это один из тридцати трех, удостоившихся такого высокого звания за свои боевые заслуги В полк он пришел рядовым бойцом, необстрелянным парнем.

— Прим, а Прим?

Саша Ивашко напоминает гвардии старшине Нурманову, тоже Герою Советского Союза, о поручении — рассказать бойцам, как он форсировал Южный Буг.

Прим Нурманов, общительный и толковый младший командир, начинает издалека:

— Чтобы обеспечить непрерывное и стремительное наступление, от пехоты требуется умение форсировать на своем пути водные преграды еще до того, как подоспеют специальные средства переправы. Орлы надеются на собственные крылья…

Нурманов говорит пространно и долго. Это всегда злит Юнгина. Зато после общего вступления гвардии старшина окунается в родную стихию — и его впору заслушаться.

— Нашему брату стрелку, — говорит он, — нельзя без подручных средств, просто невозможно обойтись. Однажды…

Командир взвода помнит: это когда в распоряжении отделения Нурманова оказалась одна^единственная лодка, да и та могла выдержать всего лишь четыре-пять человек. На ней он разместил пулемет. Гребцами назначил самых сильных и ловких — красноармейцев Ирнизова и Баркова. И сам с ними.

— Надо было плот соорудить… — вставил кто-то из новичков.

— Правильно, товарищ Дризул, — подхватил гвардии старшина Нурманов. — Этим делом занимались красноармейцы Майборода, Лебедев, Стрелка. Остальные плели фашины. Собирали сухой камыш, бурьян — все годится, если завернуть в плащ-палатку. Раскинь умом, осмотрись кругом — и найдешь где пустую бочку, где канистры из-под бензина. Шевели, боец, мозгами — и любая река тебе покорится!

То, о чем только что собирался рассказать подчиненным сам гвардии лейтенант Юнгин, делал за него Нурманов. «Молодец парторг, не забыл организовать беседу, — подумал Юнгин. — А Дризул тоже молодец. Не зря, значит, с дедом бывал на сплаве леса, пригодятся его мозолистые руки…»

Перед боем

Заместитель командира батальона по политчасти гвардии старший лейтенант А. Шамаев под вечер посетил взвод гвардии лейтенанта Юнгина. Интересуясь подготовкой переправочных средств, он подсказывал бойцам, как прочнее построить плот, починить прохудившуюся лодку.

— Расскажите, товарищ гвардии старший лейтенант, что передавало сегодня Совинформбюро, — попросил политработника Ион Дризул.

Ему не терпелось поскорее узнать, какие села, кроме знакомых ему Цыбулевки, Ягорлыка, еще освободили на этих днях. Оказывается, и в Копанке, где жил его дед, восстановлена Советская власть. Жив ли он? Скорее бы ответил на его письмо…

В одну из пауз молодой пулеметчик красноармеец Лось попросил политработника дать ему рекомендацию для вступления в комсомол. Шамаев вспомнил, что боец не однажды отличался в минувших боях и, конечно, достоин быть комсомольцем.

— Но теперь вам придется отвечать не только за себя, но и за других… — предупредил замполит.