В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Полдня он то дремал, то любовался видом заснеженного Хогвартса, то бродил по палате из угла в угол – и всё это с блаженной улыбкой и без единой связной мысли в голове. Мадам Помфри пыталась его расспросить, но Гарри только качал головой: «Это очень личное, простите».

– К тебе вторые сутки рвётся Малфой, – сдалась наконец медиведьма, – а я его не пускаю. Не хочу злословить, но… Гарри, я помню его отца студентом – тот и вполовину не был так умён и изворотлив. Младший же Малфой иногда откровенно меня пугает. Будь осторожен с ним. Дружба с тобой выгодна Малфою, ведь служение Неназываемому сильно подпортила его семье и без того нехорошую репутацию.

– Хорёк, – махнул рукой Гарри и засмеялся: – В кои веки Уизли попал в яблочко. Но Драко по-своему честен, как мне кажется. Как вы думаете, я приживусь в магическом мире?

– Так или иначе, приживаются все, – осторожно сказала мадам Помфри.

Поттер вздохнул:

– Я вдруг подумал, что Хогвартс – это не вся жизнь. Мне нужно будет где-то жить, что-то есть, как-то работать. Поэтому и мне дружба с Малфоем кажется выгодной.

– Ох, Гарри…

– Мадам Помфри, не могу объяснить, но отчего-то я ему верю, – Гарри потёр шрам и с интересом спросил: – А каким был отец Малфоя в детстве? Дураком он не выглядит.

– Ты его видел?

– Да, на платформе девять и три четверти. Очень такой… Кинозвезда, короче. Драко не похож на него.

– И слава Мерлину, – мадам Помфри удобнее устроилась на стуле и поправила шаль на плечах. – Мы, если честно, с содроганием ждали поступления младшего Малфоя, ибо старший в своё время порезвился от души.

– Неужели хулиганил?

– Ох, если бы. Люциус и сейчас редкий красавец, но уже хоть немного похож на человека. А в юности это было такое… – мадам Помфри запнулась и повертела пальцами в воздухе, подыскивая слова: – Эфирное создание, что-то вроде вейлы или сирены. Сколько девочек и парней я отпаивала успокоительным, не сосчитать. Умом Люциус не блистал, но учился неплохо. К тому же, в присутствии Малфоя частенько отшибало мозги у прочих, и он беззастенчиво этим пользовался. Истерики, дуэли, подвиги какие-то несуразные – всё ради белокурого поганца. На последних курсах, правда, он немного образумился и слегка проредил свою безмозглую свиту.

– Ого! – с насмешливым уважением сказал Гарри. – Точно кинозвезда. А отчего притих?

Мадам Помфри неопределённо пожала плечами, мол, не интересовалась. Продолжение этой истории Гарри было знать рановато. На самом деле, семнадцатилетний Люциус со страшным скандалом засветился в любовниках у почти сорокалетнего Мальсибера-старшего. «Вейла» наконец развернулся во всю мощь, и школьные интрижки стали ему неинтересны.

– Драко вроде попроще, – улыбнулся Гарри, – хотя тоже задавака.

– Ничего не проще! – с чувством сказала мадам Помфри. – Слишком умён.

Теперь Гарри пожал плечами – зато с Малфоем не соскучишься.

Оставшийся день прошёл за неспешными разговорами с мадам Помфри, а к вечеру Гарри был отпущен из Больничного крыла.

Близилось Рождество, и Гарри в нетерпении принялся считать дни до рождественских каникул – ему очень хотелось повидать родителей и Дадли. Письма приходили регулярно, но это было совсем не то.

Тем ошеломительнее был удар, нанесённый, как Гарри понял, из самых добрых побуждений.

– Мистер Поттер, – Маккошка, как всегда, неодобрительно поджала губы, и мистер Поттер тут же мысленно приготовился к очередным неприятностям. – Пока вы находились на лечении, я составляла списки студентов, остающихся на каникулы в Хогвартсе. Вы включены в этот список.

Гарри непонимающе хлопнул глазами.

– На каникулы вы не поедете домой, а останетесь здесь, – чуть мягче сказала Макгонагалл. – Мистер Сметвик велел оберегать вас от душевных волнений, и я решила, что встреча с вашими магловскими родственниками не пойдёт вам на пользу. Они, как мне сказали, гм… мягко говоря, не ладят с вами.

– Кто сказал? – только и сумел выдохнуть Гарри.

Профессор Макгонагалл замялась и нервным жестом поправила шляпу.

– Мистер Поттер, – она вздохнула и понизила голос: – Гарри! Я хочу попросить у вас прощения. Я совершенно не знала, что вы росли в таких невыносимых условиях. Мне всегда казалось, что ваши родственники будут рады вам, но, увы, я ошибалась. Если бы не их дурное обращение…

Маггонагалл на секунду опустила глаза, а Гарри судорожно хватанул ртом воздух – новость не укладывалась в голове, и только поэтому он ещё не рыдал в истерике.

– Теперь мне понятны и ваша замкнутость, и ваши проблемы с учёбой, – Макгонагалл потёрла висок. – Больше скажу, даже распределение в Слизерин получило разумное объяснение. Видите ли, агрессивное подавление магических выбросов крайне отрицательно сказывается на дальнейшем развитии ребёнка. Нам предстоит большая работа по лечению вашей магии. Давешний инцидент отчасти произошёл по моей вине, простите меня, Гарри. Отработки для вас я отменила.

Гарри собрал остатки душевных сил и просипел:

– И вы меня простите. Мне нужно было раньше всё рассказать.

Про себя же он, как заклинание, повторял одну-единственную фразу: «Ты сам хотел, чтобы маги оставили их в покое. Сам хотел. Сам».