В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

С записями дело пошло веселей. Дурсли и Гарри сошлись на мнении, что в волшебном мире стоит вести себя тихо, скромно и доброжелательно. Не привлекать излишнего внимания, старательно учиться и постараться завести побольше хороших знакомых. Собственно, Дадли получил точно такие же советы по поводу своей учёбы в Вонингсе. Слишком много догадок, слишком мало фактов – никто не знал, как устроен магический мир.

– Мы не знаем даже, насколько Гарри хороший маг, – говорила Петуния рассудительно. – Лили, помнится, досадовала, что ленивые и глупые чистокровные однокурсники действуют только грубой силой.

– Ой, какие знакомые обвинения, – пробурчал Дадли. – Прямо, как в свой класс вернулся. Не выучил стишок, значит, дебил. Стукнул прыща какого-нибудь, за дело стукнул, попрошу заметить, вой до небес – изверг и садист. Хорошие девочки, они все такие, головой скорбные?

Гарри засмеялся, а Вернон хмыкнул:

– Это исконно женская роль, Даддерс, унимать геройский пыл. Иначе мир обезлюдел бы раньше времени.

– В любом случае, Гарри, для начала осмотрись, – сказала Петуния. – Если будет возможность с нами связаться, пиши обязательно и очень подробно, мы с отцом будем думать.

Гарри кивал, и таинственный Хогвартс казался ему уже не таким страшным.

Когда всё было обговорено не меньше сотни раз, Дурсль объявил, что день рождения Гарри они будут праздновать в Лондоне:

– Мардж хотела увидеть мальчиков до их отъезда, а сюда ей приезжать не следует. Гарри, ты не против?

Гарри улыбнулся и помотал головой. Тётка Мардж была забавная и смешно причитала над их с Дадли проказами, перемежая причитания ругательствами, которые сделали бы честь отставному мичману. Они несколько раз были в гостях у Марджори Дурсль, та содержала собачий питомник и специализировалась на разведении английских бульдогов. Она и сама была немного похожа на бульдога, как внешностью, так и характером. Неглупая, хваткая и деловитая Мардж одинаково легко принимала как хорошие, так и дурные вести, играючи управлялась со своим капризным хозяйством и души не чаяла в младшем брате и его «ненормальной» семье. Замужем она никогда не была, в доме Мардж на правах хозяина жил Злыдень – на редкость смышлёный кобель самых элитных кровей, отец едва ли не трети приплода питомника. Прошлым летом, когда они с Дадли гостили у Мардж почти две недели, Злыдень сопровождал их на каждой прогулке, исправно отгонял чужих псов и охотно давал лапу.

Так и решили – тридцать первого июля дожидаются письма из Хогвартса, читают его и едут в Лондон: пообедать в кафе, наведаться в хороший торговый центр и, может быть, посетить кинотеатр. Все были довольны планами, предвкушали праздник, но уже вечером тридцатого июля всё пошло наперекосяк.

После того, как родители поднялись наверх, пожелав спокойной ночи, Гарри и Дадли ещё немного посмотрели телевизор и тоже пошли спать. Дадли уснул почти сразу, а взбудораженный Гарри так и не смог сомкнуть глаз. В итоге он провертелся в постели почти до полуночи, а потом спустился вниз – выпить сладкого чаю. Спать совершенно не хотелось, Гарри решил дочитать книгу об инфекционных заболеваниях и полез в чулан, чтобы яркий свет из гостиной не мешал домашним.

Едва он устроился на своей старенькой кровати, вниз спустился заспанный Дадли и шёпотом обругал его:

– Я думал, тебя похитили на хрен, Поттер! А ну, живо спать, а то завтра из пушек тебя не разбудишь!

И тут в окно гостиной кто-то постучал.

Мальчишки замерли, затем Даддерс с невозмутимым лицом выдернул откуда-то из-под ящика со старыми игрушками металлический прут, один конец которого был обмотан изолентой. Пока Гарри соображал, откуда у кузена взялась такая жуткая вещь, застучали ещё сильнее, и Дадли обманчиво неуклюжей походкой двинулся к окну.

– Поттер, чтоб тебя, – проворчал он тихо. – Лопни мои глаза, это действительно сова. И к её лапе действительно привязана какая-то хрень. Сапёров вызываем?

Гарри нервно хихикнул и выбрался из чулана. Он открыл окно, и в комнату влетела небольшая пёстрая неясыть. Птица уселась на журнальный столик и протянула лапу с конвертом, а Гарри принялся его отвязывать. Дело не ладилось, у супергероя Поттера подрагивали руки и постукивали зубы. Сова занервничала, заклекотала что-то явно обидное и решила поторопись растяпу хорошим клевком. Но пока она примерялась, в воздухе зловеще свистнул металлический прут и Дадли процедил сквозь зубы:

– Не так быстро, дорогуша.

Расхожая фразочка из американских боевиков в сочетании с ржавым прутом самого зловещего вида заставили сову съежиться и опасливо прикрыть глаза. Гарри кое-как отвязал послание. Сова, быстро перебирая лапами и косясь на Дадли, бочком-бочком шмыгнула на край стола и суматошно забила крыльями, стремясь покинуть нехороший дом как можно скорее.

– Погоди, я родителей разбужу, – Дадли подошёл к чулану, сунул прут куда-то в завалы старья и обернулся к кузену. – Отцу ни слова, Поттер, о'кей?

Гарри только рукой махнул. Дадли не переделать – бедный «Вонингс».