В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

– А с героем просто, – хохотнул Винсент. – Драко заподозрил у него тёмный дар и теперь изведётся, пока не проверит.

– Ха-ха-ха, – мрачно сказал Малфой. – Издевайтесь, злодеи.

Нотт напрягся. Теренс говорил то же самое, но это же умница Ургхарт, а не...

Нотт мысленно сплюнул. За пять минут он два раза поменял мнение о Малфое, и это могло означать только одно – его два раза купили, причём задёшево. Зато теперь Тео понял природу всеобщей ненависти к Малфоям.

– Давайте спать, – сказал Тео и опять посмотрел на геройскую кровать. – Не хочешь выбрать кровать поближе к герою, Малфой? Ну, чтобы проверять его на тёмный дар почаще?

Парни заржали.

– Говорили мне, что у боевых магов одна похабень на уме, – фыркнул Малфой, – так я не верил. Ладно, спасу вас от участи Шляпы, девочки.

Гарри осторожно открыл глаза. Последним, что он помнил, было колдовское пламя камина. Он что, опять в обморок грохнулся? Гарри шевельнулся и чуть не застонал в голос. Ломило виски и очень хотелось пить.

Гарри приподнялся на локте и огляделся. Он лежал в постели, со всех сторон окруженной складками плотной тёмно-зелёной ткани. Гарри недоумённо моргнул и посмотрел вверх – у кровати был потолок из такой же ткани. Гарри осторожно сел, обхватил руками голову, норовящую расколоться на несколько кусков, и опять огляделся.

Большая кровать с зелёным пологом, витые столбики тёмного дерева примерно в его рост. Мягкая перина, две большие подушки, одну он отпинал во сне на край постели, вот-вот свалится. Тёплое легкое одеяло, явно пуховое. Постельное бельё ослепительно белое, хрусткое от крахмала. Сам Гарри одет в собственную пижаму, одну из купленных для Хогвартса. Интересно, кто его раздевал? Неужели тот мрачный тип в чёрном?

– Мистер Гарри Поттер, сэр, проснуться! – ликующим шёпотом сказал кто-то, и Гарри нервно вздрогнул. – Мистер Гарри Поттер, сэр, встать очень рано!

– Ты кто? – Гарри еле протолкнул слова через сухие губы, пить хотелось невыносимо.

– Я Динки, мистер Гарри Поттер, сэр, – голос невидимого собеседника лучился такой радостью, что в его обладателя хотелось запустить подушкой. Знать бы ещё, куда целиться.

– Ты где?

– Динки здесь!

Отлично. Головная боль, сопровождающаяся слуховыми галлюцинациями, будет приятным дополнением к первому учебному дню.

– Где здесь? – выдохнул Гарри.

– Динки показаться?

– Да!

В углу кровати, скорчившись, сидело вчерашнее лупоглазое и ушастое чудище. Гарри припомнил, что Дамблдор говорил о безвредных домовиках. Домовики, что-то знакомое. Ага!

– Так это вы из поезда вещи забираете?

Динки закивал, смешно тряся ушами.

– А что ещё вы делаете?

– Что велеть хозяин, мистер Гарри Поттер, сэр, – зашептал домовик, прижав уши, –господин директор профессор Дамблдор, сэр, могучий волшебник.

– А зачем ты сидишь на кровати? Тебе Дамблдор велел?

– Динки прислуживать мистеру Гарри Поттеру, сэру, класть в кровать и будить на уроки. Мистер Гарри Поттер, сэр, очень рано встать, нужно спать ещё.

– Воды можешь принести? – жажда и головная боль отнимали всякое соображение, а Гарри очень нужно было крепко подумать.

Динки исчез и через пару секунд появился с металлическим кубком пинты на полторы с прохладной водой. Гарри жадно выхлебал примерно половину, и только потом стал пить аккуратнее, переводя дух после каждого глотка.

Стало намного легче, даже головная боль притихла до терпимой.

– Теперь спать? – с надеждой спросил Динки.

– Теперь есть, – буркнул Гарри. Утолив жажду, он почувствовал страшный голод, как будто неделю ничего не ел. Ну, сутки точно. – Бутерброды здесь можно раздобыть?

Динки опять мотнул головой и исчез вместе с пустым кубком. Гарри даже не вздрогнул, считай, привык. Домовик отсутствовал пару минут и появился с небольшой тарелкой домашнего печенья и глиняной кружкой, полной тёплого молока.

– Бутерброды нет, – виновато сказал он. – Динки не работать на кухне, а Тилли больно бить Динки полотенцем и кричать, что очень рано. Только так.

Гарри тоже мотнул головой и принялся жевать печенье, «только так» его вполне устроило.

Съев печенье до последней крошки, Гарри принялся неспешно пить молоко. Динки ёрзал в ногах кровати и преданно на него таращился.

– А где моя сова? – вспомнил Гарри.

– В совятне, Динки следить, – успокоил его домовик. – Теперь спать? Динки будить.

Гарри вздохнул, отдал домовику кружку, сложил подушки горкой и откинулся на них, прикрыв глаза. Теперь можно было подумать о том, как он облажался. Бахнулся в обморок, как девчонка. Дважды! Вон, и сиделку приставили, как к припадочному.

«Ты, идиот, Поттер, – грустно подумал Гарри. – Ну, хоть не разревелся перед всей школой, только перед директором и учителями». Утешение было слабым, так и так задразнят.

В своей старой школе Гарри ничего не боялся, рядом с ним был Дадли. Над ним никто и никогда не насмехался, даже когда его нос украсили очки с толстыми стёклами.

В новой школе он за первый же день сумел натворить таких дел, что до седьмого курса не разгрести. Тоже ещё, герой магической Британии, местная знаменитость. Прав был Дадли, манекенщица и есть.