В борьбе с большевизмом

Осенью 1922 г. в Берлине вышел сборник «Историк и современник». Задания его, судя по предисловным строкам, заключались в совместительстве разных «русских и иностранных (в переводе или извлеченных) исторических и бытовых сочинений, романов, повестей и рассказов» и т. д. В конце предисловия указано, что редакция наряду с этим подбирает «анекдоты и смесь». Эта оговорка важна, так как опубликованный в «Историке и современнике» материал какого-то г. Бережанского обо мне и моей Западной добровольческой армии во многих местах напоминает анекдот, в лучшем случае несуразную смесь бредней с непроверенными слухами. Что лучше – первое или второе, судить, конечно, немыслимо, одно ясно: плохо и то и другое.

Я не собираюсь проследить все ошибки в фактических данных, кстати сказать освещенных им дурно и неправдиво. Людей, интересующихся историей моей армии, ее возникновением и действиями, целями и осуществлениями, я отсылаю к полному тексту моей книги, поясняемому в необходимых местах документами. Попутно, однако, подчеркну некоторые места в этой бредне штатского повествователя об одной из боевых страниц Белого движения на западе России и укажу на ошибки его если не злонамеренные, то просто нечестные.

Отмечаю наиболее грубые из них.

1. Солдатского бунта в Митаве никогда не было. Бережанскому как штатскому, по-видимому, небо в овчинку показалось от того незначительного факта немецкой демонстрации, в которой войска мои решительно никакого участия не принимали. Об этом я уже поместил сообщение генерала Десино.

2. Повествователь пишет: «Не только союзников и латышей, но и русских в Латвии озабочивал вопросы, почему великолепно оборудованный и прекрасно вооруженный корпус полковника Бермондта в Митаве и отряд полк. Вырголича в Шавлях, уже официально включенные в состав Северо-западной армии генерала Юденича бездействовали целое лето, когда маленькая, но геройская Северо-западная армия сделала уже один поход на Петроград и энергично готовилась к новому наступлению на столицу северной коммуны…»

Бывший редактор (так именует себя Бережанский в подзаголовке своей повести из небывших событий) должен помнить, что в заключительных строках приведенной цитаты он сам себе возражает, и мне не приходится тратить слов попусту: «…маленькая, но геройская Северо-западная армия сделала уже один поход на Петроград и готовилась к новому наступлению». Что сделала она поход – это верно, но толк из этого вышел ли? Море крови и карты врагу в руки. Сделала настолько удачный поход, что «готовилась к новому наступлению на столицу»… Следует из этого: била Северо-Западная армия маленьким кулаком и слабым, пришлось сдать, отойти назад, подсчитать раны, одолжиться у англичан (нещедрых) и у эстонцев, (не совсем моральных, судя по концу злополучной армии), чтобы снова наступать. Нужны ли были эти повторения в жертвоприношениях? Я сторонник единичных, но верно рассчитанных ударов. Это первое, а второе то, что к отмеченному периоду моя армия не была еще великолепно «оборудована» в том смысле, как понимаю я – офицер, а не публицист, штатский.

3. Автор повествования неудачно подтасовывает даты. Воззвание озаглавленное «Всем жителям», я выпустил не «за 5 дней до совещания» (т. е. военно-политического совещания 26 августа в г. Риге, протокол которого я уже привел в тексте), а много дней спустя, когда выяснилось:

а) пункт договора, утверждавший за мной право выхода на участок антибольшевистского фронта Двинск – Режица, «союзниками» и латышами нарушен;

б) латыши обстреляли мои разведывательные передовые посты;

в) и, наконец, что я поставлен предателями «союзниками» в необходимость силой пробиваться на русский антибольшевистский фронт, предопределенный мне договором теми же «союзниками».

Ясно ли это штатским критикам, не пытающимся разбираться в твердых фактах, которых не вырубит из истории ни одна ложь, – я не знаю. Возражаю же может быть несколько подробно в этой главе потому, что долго молчал, а молчание породило много лжи, на которой гг. публицисты строили свое маленькое благо – расписывались вовсю, лишь бы редакции платили. К разряду последних кроме Бережанского принадлежит и некто «Hans v. Rimscha», написавший компиляторскую книжку на немецком языке под заглавием «Der russische Burgerkrieg und die russische Emigration 1917–1921». Обидно, что немецкое общество, в сущности, читало выдержки из того же Бережанского, а не честное изложение фактов беспристрастного современника или очевидца. Желание, опровергнув лживые повествования Бережанского, тем самым обнажить неправду в писаниях и словоохотливого г. v. Rimscha, заставляет меня детализировать возражения. Я возвращаюсь к ним. Итак, обращение ко всем жителям я выпустил. Его заканчивает фраза: «В находящихся под моим управлением областях Латвии я все подготовлю для самоопределения населения по его желанию». В том же воззвании я говорил: «Как представитель русской государственной власти я принял на себя защиту и управление латышской областью».