В борьбе с большевизмом

Вскоре вся «организация» была ликвидирована самими германцами, так как, будучи открытой, теряла свое значение. Гауптман Меркер был назначен Министерством иностранных дел состоять для связи при военном отделе формирования.

Однако обращение к сенатору опять никаких определенных результатов не дало, и, хотя он, выслушав о предпринятых нами шагах, вполне их одобрил, все же он просил временно при переговорах с германцами его имени не упоминать, так как у него еще осталась надежда на то, что «союзники» в конце концов согласятся на оказание серьезной помощи в деле борьбы с большевиками, и тогда он предпочитает участвовать в той, по его мнению, большой и действительной работе. Все это, по его словам, должно выясниться через три недели, и тогда, если его надежды на «союзников» не оправдаются, он готов перейти в наш лагерь, чтобы помогать всеми своими силами и имеющимися в его распоряжении деньгами, размер которых он теперь исчислял в 400 000 рублей.

После этого по просьбе ротмистра сенатор информировал его относительно положения в Финляндии вообще и генерала Юденича в частности, а также о том, что делается в Эстляндии и какова судьба Северной армии.

По рассказу сенатора, в Финляндии очень недоброжелательно относятся ко всяким попыткам что-либо формировать в их пределах, и финны в данном случае не останавливаются перед открытым противодействием, лишающим возможности осуществить планы создания там русских добровольческих частей. Так, например, недавно вышло распоряжение о воспрещение въезда в Финляндию всем русским офицерам, а проживающим там предложено покинуть пределы в установленный срок, причем офицеров, не исполнивших последнего требования, предположено интернировать в лагерь на общих основаниях с военнопленными.

Что касается генерала Юденича, то Антанта признала его авторитетность и компетентность как военачальника, но на этом и закончила свою деятельность. Таким образом, у генерала Юденича нет ни места для формирования, ни средств, ни вооружения, ни обмундирования, ни, наконец, людей, а потому он в настоящий момент ничего не делает и выжидает лучшего времени. Финляндское правительство и ему поставило определенный срок пребывания, и этот срок кончается к 1 мая.

В Эстляндии, где сейчас находится Северная армия, положение не лучше. Эстонское правительство крепко держится заключенного Северной армией договора, но лишь тех пунктов, где устанавливается наибольшая численность армии в три тысячи и требуется пребывание ее в пределах Эстонии. Пункт же о снабжении армии эстонцами совершенно не исполняется, и потому русские части в ужасном виде, голодные, без вооружения и обмундирования.

Внутренняя жизнь в Северной армии также заставляет желать лучшего: единственным работающим отрядом, по словам сенатора, является отряд подполковника[7] Булак-Балаховича, остальные начальствующие лица занимаются лишь интригами и бесконечными ссорами о размерах содержания[8].

Одновременно с этими сведениями о Северной армии были получены и последние известия с Либавского фронта. Оттуда приехал в Берлин князь Кропоткин с поручением от ротмистра князя Ливена ускорить присылку добровольцев из Германии для пополнения его отряда.

Узнав о нашей работе в этом направлении, князь Кропоткин выразил свое согласие принять в ней участие и помочь нам своими заявлениями очевидца, насколько необходимо создание русских добровольческих частей в Курляндии.

И в самом деле, там добровольцы энергичным наступлением вынудили большевиков к отступлению по всему фронту и в настоящий момент им не дают возможности остановиться, преследуя их по пятам; однако чувствуется большой недостаток в войсках, и свежие силы нужны во что бы то ни стало.

Настроение у войск всех национальностей в связи с удачными действиями на фронте очень хорошее и есть общее желание добровольцев поскорее освободить Ригу от большевистского ига, так как оттуда поступают ужасающие сведения о большевистских зверствах и непрерывная мольба о спасении.

Князь Кропоткин обратился в русскую миссию с просьбой[9] о содействии ему при наборе добровольцев в лагерях военнопленных, но там ему ответили отказом, так как туда прибыл новый начальник генерал Монкевиц, который занял непримиримую позицию в работе с германцами.

Ввиду того что генерал Монкевиц сыграл очень большую роль в деле разрушения наших планов, а также потому, что он являлся неисчерпаемым источником, откуда непрестанно сыпались всевозможные для нас затруднения, я считаю необходимым несколько подробнее остановиться на его личности, прибытии в Берлин и его деятельности.