В Брянских лесах

Партизаны идут дальше. Столовая… Спальня… Темнота. Здесь за широкой кровати спит барон со своей фрау. Партизаны слышат их храп и останавливаются у алькова. Лучик электрического фонарика падает на вылинявшее лицо помещика, на двойной подбородок его супруги. Тишина. Партизаны молча смотрят… Вот пришельцы из Германии, представители избранной расы господ. Вот она чета, пожаловавшая к нам, чтобы запрягать русских крестьян в сани…

И вдруг барон проснулся. Он открыл глаза. Он безмолвно глядел на окружавших его огромную кровать людей. Постепенно лоб его покрывался крупными каплями пота, глаза расширялись от ужаса. Партизаны молчали, и барон стал трястись. Было видно, как под одеялом его бьет лихорадка, у него дергалась голова.

И тогда командир отряда негромко сказал:

— Пора вставать!

Барон, не сводя глаз с партизан, начал медленно подниматься. Внезапно рука его скользнула под подушку. Но схватить припрятанный там револьвер ему не удалось. «Рыжему дьяволу» скрутили руки… Раздались выстрелы. Через минуту к командиру явился партизан в доложил:

— Сын вот этой суки выпрыгнул в окно и отстреливался… Всё в порядке!

Вслед за тем из соседнего дома привели управляющего. Командир бросил на него взгляд. Они были земляками.

— Ну, вот и встретились. Иди, фашистский холуй, показывай нам имение, примем его по акту, а вам с бароном расписки выдадим.

Под конвоем трясущийся «рыжий дьявол» и управляющий шли через фруктовый сад к амбарам, складским помещениям. До самого рассвета партизаны «принимали хозяйство» барона. Весь скот угоняли в лес, на партизанскую ферму. Под’ехало с десяток саней, и на них грузили хлеб, мясо, масло. Барона заставили показать все потайные места, где он хранил награбленные ценности.

Все рабочие совхоза были уже на ногах. Толпа людей бросилась в баронский дом и смяла двух партизан, карауливших фрау. Немецкая помещица оказалась в руках у женщин-крестьянок…

Когда с имением было покончено, командир отряда обратился к двум автоматчикам-партизанам:

— Ну, акт о приеме хозяйства составлен. Выдайте расписку господину барону и господину управляющему.

Два выстрела прозвучали в ночной тишине…

Посыльный, примчавшийся с заставы, выдвинутой партизанами почти к самому городу, сообщил, что у казармы немецкие солдаты грузятся в автомашины. Немцы опоздали. Последняя группа партизан уходила в лес. Вместе с ними шли все рабочие совхоза… На поляне возле штабной землянки командир отряда перед строем нового пополнения сказал Анастасии Васильевне:

— Ваш приказ исполнен…

И мы увидели слезы радости на глазах этой измученной женщины.

…Через несколько дней мы возвращались туда, откуда приехали накануне. Снова длинный путь через лесные ущелья, снова розовый туман над рекой и солнце, пронзенное верхушками гигантских сосен… Мы прибыли на старое место. У Западной просеки сани поравнялись со знаменитым подрывником. Перечисляя всё, что здесь произошло за время нашего отсутствия, он сказал:

— Между прочим, вчера вернулась сюда Валя С. Знаете ее?

— Не может быть! Неделю тому назад мы видели ее в госпитале на «Большой Земле». Она еще не могла ходить…

6. История Вали С.

— Да, это правда. Валя С. снова оказалась в Брянском лесу.

Но где же она?

Как ей удалось вернуться?

Почему она покинула госпиталь?

Прошел час, другой, и мы получили ответ только на первый вопрос. Валя неожиданно появилась в лесу на тропинке, ведущей к штабу. Это было через час после, нашего от’езда в район П. Возле хижины она встретила партизана, приехавшего из ее родного отряда на лошади. Валя пошепталась с ним о чем-то и потом, не заходя в штаб, села в сани. Ее спутник помахал кнутиком, скрипнули полозья, и они уехала в неизвестном направления… Всё это рассказал нам дежурный, находившийся в это время у штаба и хорошо знавший Валю в лицо…

Мы встречались с этой девушкой-партизанкой еще в Москве, когда ей вручали боевой орден, знали ее историю. Накануне отлета в Брянский лес нам сказали, что Валя находятся в госпитале небольшого прифронтового города. Нам нужно было ехать именно туда, и на следующий день мы уже стояли в палате у кровати, к изголовью которой был прислонен новенький пистолет-пулемет. Это был славный автомат — ППШ. На его прикладе красовался прибитый маленькими гвоздиками серебряный четырехугольник с надписью: «Отважной дочери нашей советской родины, партизанке-разведчице Брянских лесов Вале С.». Грустно смотрела девушка на свое именное оружие.

— Ни одного выстрела в цель не сделала вот из этого… Теперь вокруг меня друзья. А с таким молодцом-автоматиком уже давно пора к себе, туда, где враги.

В Брянских лесах хорошо знали Валю С. Но еще раньше ее знали многие жителя Брянска, заходившие в сберкассу. В окошечке, над которыми висела табличка «Прием и выдача вкладов» мелькала головка девушки в черных кудряшках волос, с немного вздернутым носиком и серьезными упрямыми глазами. За день до того, как в Брянск вошли немцы, девушка исчезла из города. Мать ее еще раньше уехала на восток.