В чём дело, Полли?

Открыв глаза, я поняла, что лежу в ванной, наполненной тёплой водой. От водорослей и ила в волосах и платье вода слегка позеленела. Освещение тусклое, но так даже лучше. Слышно, как за стеной завывает ветер и клубится колючая ночь. Из крана в раковину капает вода. Тик-так-тик-так. Эдакий водный метроном. Мне не страшно и больше не холодно. Я рассматриваю своё детское полотенце с вышитым розовым щенком. Откуда оно здесь? Как уехала из дома Нади, ни разу его не видела. А теперь оно спокойненько висит на вешалке. Мишель сидит на полу, навалившись на стену. Его волосы и рубашка сильно промокли, на полу тоже солидная лужа. Его веки прикрыты. Одна рука опущена в воду. Почему-то думаю, где мой нож? И почему, собственно, мой?

— Ты похожа на русалку, — хрипло выдавил Мишель. Как он понял, что я проснулась?

— Русалку? — Я зачем-то посмотрела на свои ноги: они покрыты ссадинами, колени разодраны. — Нет. Скорее, утопленницу.

Мишель нахмурил брови, глаз не поднял.

— Как ты себя чувствуешь? Добавить ещё горячей воды?

— Что ты делал в озере в тот летний день? — перебила я.

А что мне нужно было ответить? Что чувствую себя так, словно в очередной раз вернулась с того света?

— Тонул. Хотел умереть, — невозмутимо отозвался он, будто бы нет в мире ничего обыденнее этого.

— Почему?

— Рассказать тебе сказку? — Он повернул голову ко мне, улыбаясь, как кот, слопавший миску сметаны.

— Мишель, какие сказки? О чём ты? Теперь дело не только в тебе! Не только в том, что Стивен уготовил тебе могилу в твоём же доме, не в том, что Аня не та, за кого себя выдаёт, что умерла миссис Беккер, а гости внезапно исчезают. Сегодня кто-то заманил меня к озеру и пытался убить! Или мы во всём разберёмся или мне придётся уехать. Прости, Мишель, но если так пойдёт дальше…

Я прикусила губу. Не помню, какой раньше здесь был кафель, но теперь ванная комната была выложена грязно-бежевой плиткой. Над унитазом появилось маленькое прямоугольное окошко, которого раньше не было. Зато такое было в доме Нади. Я никогда не говорила «мой дом» или «наш дом». То место всегда было Домом Нади. Теперь дом Мишеля плавно и неотвратимо трансформировался в него. Только я одна замечала это. Значит, это был знак только для меня. Очень плохой знак. Нужно бежать отсюда, бежать без оглядки и сожалений.

— Если так пойдёт дальше, — осунувшись, продолжила я, — чтобы свалить отсюда, я не стану дожидаться ни конца осени, ни даже воскресенья. Я уеду завтра же утром. Уйду пешком, не важно.

Пока я говорила, Мишель встал с пола и включил кран с горячей водой. Вскоре она начала выплёскиваться через край на пол. Я задержала дыхание и на двадцать секунд ушла под воду с головой. Вынырнув, убрала налипшие к лицу волосы и села повыше. Теперь где-то в глубине дома шершаво завыла пластинка со старыми русскими песнями. Мне от них всегда тоскливо становилось. Мишель присел на край ванны и, склонившись, стал водить по воде рукой.

— Их нужно запереть, Полли. До этого времени покидать дом опасно. Стоит провести здесь только одну ночь, увидеть только один кошмар — и они не отстанут.

— Мишель, — неуверенно перебила я, — пожалуйста, прекрати. Хватит. Объясни мне, что всё это значит? — Не успела я договорить, он резко выловил из воды мою руку и больно сжал.

— Я пытаюсь, Полли! Дай мне сказать, и ты всё поймешь… — Взгляд у него стал измученным и ошалелым, как у безумца, что вещает истину. В Чикаго я встречала таких, они околачивались у торговых центров.

Я отдёрнула руку и робко кивнула, чтобы он продолжал, выбора у меня не было.

— Однажды один художник с семьёй сбежал из Франции, полыхающей в то время кострами великой революции, в тихую, провинциальную местность, где хотел прожить долгую и спокойную жизнь. Многие тогда бежали в Германию, а он подался на юго-запад Великобритании. Судьба привела его в живописную деревушку, окружённую глухими лесами, там то его семья и решила обосноваться. По злому умыслу один из жителей деревни посоветовал им поселиться в богатом пансионе, что находился отдельно от деревни. Все знали, что это «дом из ниоткуда» — любой, кто проводил там ночь — умирал. А сама деревня когда-то была тюрьмой для грешных Псов — они не могли покинуть её из-за леса, что был пропастью между мирами. «Дом из ниоткуда» — отстроили Тени, живущие в той пропасти. Они уже давно потеряли своего Короля и выходили в наш мир самостоятельно, чтобы насылать на людей кошмары и питаться. Чтобы спасти семью от печальной участи, глава семейства заключил договор с Тенями и после коронации стал новым Королём… — Мишель склонил голову, переводя дух.

Я провела рукой по его бархатной щеке, нужные слова не находились, и я молчала. Он отлепил мою ладонь от лица и прижал уже к груди.

— Ты чувствуешь? Сердце. Оно бьётся. Я живой. Я человек. Такой же, как ты. Скажи, что веришь мне?

— Я верю тебе, Мишель. Но всё равно ничего не понимаю…

Он окунул руку в воду и решил, что она уже слишком остыла. Я же ничего не чувствовала.