В чём дело, Полли?

— Мне стоило предупредить, что прах миссис Беккер уже переправили на её родину. Она так завещала. Но я решил, что мы всё равно должны проститься с ней. Хотя бы так. Да, так будет правильнее.

— Теперь понятно, почему здесь больше никого нет.

Мишель чуть заметно кивнул и ушёл в зону дня трапезы. Следующей к фотографии подошла Аня. Она нежно провела пальцем по рамке, второй рукой вытирая слезу со щеки. «Вы просто сами так решили, ведь правда?» — прошептала она и всхлипнула. Потом она хлопнула меня по плечу, передавая эстафету.

Фото было довольно старое, потому что, как бы это странно не звучало, Беккер была на нём совсем молодой. Она стояла на пляже, на фоне заката, в ярком жёлтом сарафане и озорно придерживала широкополую шляпу, чтобы ту не унёс ветер. Несмотря на её счастливую улыбку, что-то сильно настораживало в этой фотографии. И чем сильнее я вглядывалась, тем более не по себе мне становилось. В какой-то момент, кажется, я даже перестала моргать и почувствовала, как с фото на меня подул свежий бриз. В ушах что-то зашумело. Это шум волн и крики чаек, раскатывающиеся по всему побережью.

Я встряхнула головой, но смотреть не перестала. Я наклонилась поближе и прочитала поблекший от времени обрывок надписи в левом углу: «… иана и Лорис. Волшебный день».

Теперь я наконец поняла, что не так с этой фотографией. Фото обрезали. На нём раньше был кто-то ещё…

Я ещё раз встряхнула головой, чтобы эти мысли не проникли глубже. Честно говоря, я всё ещё ничего не чувствовала. Ни потрясения, ни грусти. Может, это не совсем правильно, ведь как бы я не относилась к миссис Беккер, её смерть должна была меня опечалить. Но я ничего не почувствовала. Ни-че-го. И во имя моего психического здоровья, лучше бы так продолжалось и дальше.

— Немного странно использовать такое фото… Ну, ты понимаешь… — Рядом неожиданно вырос Питер, жмурясь так, словно солнце с фото ослепляет его.

— Наверно, другого не было. — Теперь я похлопала его по плечу и с облегчением отошла от пьедестала.

Теперь предстояло выбрать, как скоротать время: прогуляться по приветливой аллее или пойти обмениваться с Мишелем неловким молчанием. Он, словно прочитав мои мысли, чему я не так уж и удивилась бы, вдруг настороженно посмотрел в сторону выхода и быстро пошёл туда, положив пирожное обратно на стол.

Я пошла следом. Оказалось, что, выйдя, он остался стоять на крыльце. Поэтому я, боясь пропустить что-то важное, слишком сильно толкнула дверь и сбила его с ног.

Он встал раньше, чем я успела извиниться и предложить помощь.

— Прости, не думала, что она может так сильно распахнуться. Всё нормально?

— Постараюсь не умереть, — зло бросил он и отряхнул колени.

Потом я заметила, из-за чего он так насторожился: Бран вёл с кем-то горячую перепалку у машины. Увидев пожилого мужчину в строгом чёрном пальто, я сначала подумала, что это мог быть тот мужчина с пистолетом, но этот человек был намного выше и старше. Он очень хотел пройти в сторону «Прощального Дома», а Бран, по всей видимости, очень не хотел этого допускать. Хоть они и ругались довольно громко, я не могла разобрать ни слова, только какое-то бу-бу-бу. Так продолжалось пару минут, а потом незнакомец заметил меня и Мишеля и стал оживлённо жестикулировать, подзывая к себе. Я подалась вперёд, но Мишель положил мне руку на плечо и покачал головой.

— Иди внутрь, мисс Проныра, я разберусь в чём там дело.

Однажды я видела Брана в «деле» и нисколько не сомневалась, что он способен быстро скрутить любого буяна. Поэтому я не спешила заходить в задние, а присела на ступеньку и стала смотреть, что будет дальше.

Мишель подошёл к ним в момент, когда их ругань уже начала плавно перетекать в потасовку. Мишель говорил тихо, но почему-то его я отлично слышала. Он спросил: «Кто вы и что вам здесь нужно?» Вместо ответа опять сплошное бу-бу-бу. «Правда? Нет, не помню». Бу-бу-бу. «Мне очень жаль, но это невозможно».

Сказав всё, что хотел, Мишель попросил незнакомца уйти. Но тот стал тыкать пальцем то ли на меня, то ли на «Прощальный Дом» и что-то неистово орать. В конце концов, он резко замолчал и огрел Мишеля звонкой пощёчиной, от хлопка которой подпрыгнула даже я.

Я уставилась на Брана, но тот не дёрнулся без приказа своего хозяина, и пожилой незнакомец гордо удалился прочь.

Мишель огорошено держался за багровую щёку, а я гадала, начнёт ли он звереть и догонять своего обидчика.

Ничего не происходило. Кажется, он был вполне солидарен с этим поступком.

Я знала, что Мишель разозлится, но всё равно подошла и спросила, что случилось.

— В чём дело, Полли? Я же сказал тебе зайти внутрь.

— Вы с ним знакомы?

— Не думаю, что тебя это касается. Помнишь, о чём мы говорили? — ядовито улыбнулся он.

— Почему ты постоянно увиливаешь? Что случится, если ты хоть раз скажешь правду?

— Какую правду ты постоянно требуешь, неугомонная мисс?

— Вот почему тебя все ненавидят!

— Все? — притворно удивился он.

— Да, все! — Я не на шутку рассердилась и дальше сказала то, чего говорить не следовало: — Спроси хотя бы у Брана. Он приютил у себя человека, который желал тебе смерти!