В дебрях Африки

В 3 часа пополудни пошли дальше и в 5 часов достигли водопадов Панга. Оставив часть отряда стеречь челноки, мы пешком отправились берегом и устроили лагерь пониже водопадов. Сухопутному отряду посчастливилось найти немного кукурузы, и, смолов ее в муку, мне приготовили на ужин порридж.

Проливной дождь, начавшийся с полуночи и длившийся до часу пополудни 4 августа, сильно задерживал нас; но к вечеру вся флотилия из девятнадцати челноков собралась ниже водопада и стала против места стоянки.

Туземцы перебрались на островок близ правого берега и взяли с собою всех кур, коз и остальное имущество, но поблизости от нашего берега они оставили в протоках свои удочки и рыболовные сети, из которых мы вытащили превосходную, крупную рыбу. Туземцы находились в полной от нас безопасности, тем более, что нам было не до них и мы не помышляли с ними связываться. Но они разными знаками показывали свое желание завязать с нами дружеские отношения: лили воду себе на голову, обрызгивали ею свое тело, так что некоторые из наших предобродушно отправились поближе к их острову и начали делать то же. Тогда отважные туземцы пустились поперек водопада; один из них незаметно подкрался к нашему занзибарцу и убил его ударом копья в спину.

На другой день дневали. Сорок человек отправились в лес за провиантом; к ночи вернулись, нагруженные припасами, но один из них, мади, был тяжело ранен в спину стрелой.

7-го пришли в старый лагерь против слияния реки Нгулы с Итури; челноки совершили этот переход в 2 часа 30 минут, а пешие шли восемь часов. Расстояние должно быть около двадцати километров.

На другой день стали у селения Мамбанга на северном берегу, где нашли порядочный запас съестного; но занзибарец Джалиффи получил серьезную рану в грудь стрелою. Часть наконечника в 3 см длиною застряла в ране, что на два месяца сделало его ни к чему негодным. Когда наконечник вынули, рана зажила очень скоро.

В следующем селении, Мугуэй, или Май-Юй, мы застали большую перемену: все жилища уничтожены огнем, все банановые плантации вырублены, а на месте селения расположен громадный лагерь. Полагая, что тут стоит Угарруэ, мы выстрелили из ружья, чтобы подать сигнал, но никакого ответа не последовало, и мы направились к левому берегу в свой прежний лагерь, где на деревьях нашли пометку лейтенанта Стэрса: "31 июля 1887", сделанную им, очевидно, для майора Бартлота.

Придя в свой старый лагерь, мы увидели на берегу реки одну из женщин Угарруэ, только что убитую и обмытую; возле нее три кисти бананов, два горшка для приготовления пищи и челнок, вместимостью до пяти человек. Очевидно, тут были туземцы, которые собирались полакомиться, но, услыхав наш сигнальный выстрел, разбежались оставив и свои съестные припасы.

Я послал несколько человек за реку посмотреть, что там творится, и они вскоре вернулись с известием, что Угарруэ, наверное, был тут не иначе как сегодня утром и отправился дальше, вниз по реке. Это мне было очень досадно, потому что я горел нетерпением узнать, не слыхал ли он чего о нашем арьергарде, а также хотел просить его не опустошать до такой степени страну, имея в виду другие караваны, идущие теми же местами; если же он будет продолжать свое дело разрушения, то все последующие путешественники будут серьезно страдать от этого.

10 августа я поручил старейшему из старшин, Решиду, с отрядом из тридцати пяти наиболее надежных людей итти нашей старой дорогой вдоль по берегу реки, а сам с челноками решился как можно скорее плыть близ берега реки до Осиных порогов, где, по всей вероятности, догоню Угарруэ и останусь с ним до тех пор, покуда подойдет Решид со своим отрядом.

В 6 часов 40 минут утра мы сели в челноки и к 11 часам, гребя из всех сил, подошли довольно близко к Осиным порогам. Но еще прежде, чем услышали рев и бушевание реки, скачущей через острые скалы, преграждающие ее в этом месте, мы увидели на правом берегу громаднейший лагерь и вскоре заметили людей в белых одеждах, мелькавших между кустами. Подойдя на ружейный выстрел, мы подали сигналы, подняли флаг, и немедленно тяжелый залп из мушкетов доказал, что нас узнали. Несколько больших челноков отчалили от правого берега и пошли нам навстречу; люди из них окликнули нас на суахельском наречии.