В Дикой земле

— НЕТ ЖЕ!!! — воскликнул триглав на все три глотки, да так громко, что ездовые чудовища под паладинами припали к земле ровно испуганные мыши. — Вы укрываете у себя нашего врага! Мага! Человека! Он нанёс нам смертельное оскорбление, убив моего отца, больного, немощного старика! — Речь прервалась взрывом свирепого рыка, переходившего в блеяние и обратно, а потом уж головы завыли в полный голос: — ОН УБИЛ МОЕГО СЫНА, ВОРВАЛСЯ В ЕГО УСЫПАЛЬНИЦУ, КОГДА ТОТ БЫЛ СЛАБ, УЯЗВИМ, И УБИЛ ЕГО!!! МОЕГО СЫНА И ВОЕВОДУ!!!

Мир застонал в ужасе, когда пришельцы возблеяли, завыли и заревели, потрясая рогатыми головами, раздирая на себе шкуры когтями, визжа и… плача. Из лесов им вторил многоголосый вой боли и гнева, а потом в красном свете луны, из-за деревьев хлынула волна. Тысячи Пожирателей устлали землю живым покровом своих тел, тысячи слепых чудовищ явились на зов. Среди них двигалась и хищная плоть, формировавшая тела при помощи чужих костей, либо струившаяся бесформенными мышечными комьями; а ещё были колоссы, — скелеты мёртвых гигантов, найденные в лесу, собранные как попало жутко, кривые, неповторимо-уродливые, многорукие и многоголовые, обвитые кровоточащими живыми мышцами. Целая армия пришла из далёких западных земель в страну сару, страшное воинство, которое не остановит никакая высота и никакие ворота.

— Мы выследили его, — вновь заговорил кровавоглазый предводитель, — мы чуем его. Он в вашей обители, и если это не изменится до следующего заката, если вы не выдадите его нам, клянусь перед лицом великих Господ, я сравняю Горкагохон с землёй, а вас всех превращу в хищную плоть! И не только вас! Я ПРОЙДУ КРОВАВОЙ ПЛЕТЬЮ ПО ВСЕМ ВАШИМ ЗЕМЛЯМ И ВЫЧИЩУ КАЖДЫЙ ГОРОД, КАЖДОЕ СЕЛЕНИЕ!!! Я СОЖРУ ВАС ВСЕХ!!!

— Грязное отродье! — взревел лаушани, поднимая посох. — Ты сдохнешь здесь!

— МОЛЧАТЬ, ПРЕЗРЕННЫЙ ЧЕРВЬ!!! РОГА НЕ ДЕЛАЮТ ТЕБЯ РАВНЫМ НАМ!!! ПОДДЕЛКА!!! ТЫ НЕ ЗАСЛУЖИЛ ИХ!!! ТЫ НЕ РОДИЛСЯ С НИМИ!!! ЕЩЁ ОДИН ЗВУК, И Я ПРИБЬЮ ТЕБЯ К ДЕРЕВУ, ВЫРВУ ПЕЧЕНЬ И БУДУ ПОЖИРАТЬ ЕЁ НА ТВОИХ ГЛАЗАХ!!! НЕНАВИЖУ!!! КАК ВЫ СМЕЕТЕ ЗВАТЬ СВОЕГО ЖАЛКОГО ВОЖДЯ РОГАТЫМ ЦАРЁМ, НИЧТОЖЕСТВА?!! Я РОГАТЫЙ ЦАРЬ ЛЕСОВ!!! Я БЫЛ ИМ, ЕЩЁ КОГДА ВАШИ ПРАЩУРЫ ПОДЫХАЛИ В РАБСКИХ КАНДАЛАХ, ЖАЛКИЕ, ОМЕРЗИТЕЛЬНЫЕ…

— Давайте не будем терять самообладание.

Серебряный Дремм, казалось, обладал собой столь полновластно, что вид ужасного воинства не вызывал в нём ничего кроме скуки.

— Воевать с эльфами ты можешь в их земле и без нашего участия, если хочешь. Вы, госпожа посол, пожалуйста, следите за своими спутниками, ибо ни они, ни вы, не имеете права голоса в этих переговорах.

Воцарившуюся тишину нарушало лишь громкое и глубокое дыхание чудовища, захлёбывавшегося своей ненавистью и сжимавшего кулаки так сильно, что когти пропороли ладони и теперь наземь капала ядовитая густая кровь.

— Я буду ждать до заката. Если вы не выдадите нашего врага, мы уничтожим вас.

— Я передам твои слова остальным, Ярон, — молвил Дремм, — однако скажу сразу, ты ошибаешься. Мы никого не укрываем. А если бы даже и укрывали, то ты не получил бы его, сколько бы гнилого мяса ни привёл. Если к закату завтрашнего дня всё это протухшее воинство не исчезнет из пределов нашей страны, защитники Горкагохона напомнят тебе, почему нельзя нарушать данное Храму слово.

Смех триглава был неожиданно тих и как будто даже устал. Он взмахнул рукой и армия, тряся землю, утекла обратно под сень деревьев, оставив за собой изрытую тысячами ног землю.

— Выдайте убийцу моего сына, и я пощажу вас.

На том чёрные силуэты, которых боялся касаться свет, стали исчезать, растворяться в кровавом тумане, пока не осталось никого.

* * *

Серый маг пробил по улицам, прислушиваясь и приглядываясь. Вокруг царила тревожная тишина, всё живое стремилось найти укрытие, лишь симианы при оружии продолжали нести свой дозор. Теперь, когда направление было известно, сару-рилл всё больше собирались над краем плато, рассчитывая, как будут вести оборону.

Волшебник пытался узнать, что за новости расходились среди них, но не осмеливался подойти близко. Мало того, что паладины могли ощутить его присутствие, так ещё и эльфы теперь были при них. Остроухих насчитывалось мало, однако они явно собирались присоединиться к защитникам. Лаушани и два чародея вместе творили какое-то мощное заклинание, вероятно, охранное, Астрал отзывался на их зов охотно и громко, Тобиус всё время чувствовал перемещение энергетических масс.

Кроме эльфов, магию творили и те, кто явился из леса. Там, в царстве пожелтевших древесных крон что-то происходило, какое-то большое и зловещее колдовство, какой-то туго скручивавшийся ком магии. Слишком пугающий и чуждый пониманию, чтобы человек осмелился потянуться к нему и попытаться воспринять.