В доме коммерции советника (дореволюц. издание)

– По моему вы не совсмъ правы. Злые и мстительные люди встрчаются во всхъ сословіяхъ, – возразила молодая двушка съ живостью. – Я часто вращалась въ низкихъ классахъ; мужъ моей воспитательницы иметъ много бдныхъ паціентокъ и тамъ, гд, кром лекарствъ нужна еще другая помощь, туда отправляется моя милая докторша, а я конечно не отстаю отъ нее. Правда, что приходится видть много неблагодарности и невжественности, но часто встрчаешь и въ этихъ людяхъ честныя, благородныя чувства; – нужда и горе большею частію производятъ потрясающее дйствіе.

– Народъ этотъ вовсе не такъ бденъ, барышня, они отлично умютъ представляться, – прервалъ ее Францъ махнувъ рукою.

Кети молча смрила его съ головы до ногъ много-значительнымъ взглядомъ.

– Скажите пожалуйста, г-нъ Францъ, почему вы такъ стали важны? – сказала она съ ироніей. – Про кого вы такъ говорите? Разв вы сами не происходите изъ этого народа? Кмъ-же вы прежде были на мельниц? Рабочимъ, простымъ рабочимъ, которому не разъ приходилось молча выносить оскорбленія и несправедливости.

Грубое лицо мельника сильно покраснло. Онъ молча стоялъ совершенно растерянный передъ молодою госпожею, такъ ясно и просто опредлившей его положеніе.

– Не сердитесь, дорогая барышня; я сказалъ это не отъ злаго сердца, – проговорилъ онъ наконецъ и въ замшательств протянулъ ей свою широкую руку.

– Вы, дйствительно, не злой человкъ, вамъ посчастливилось сдлаться арендаторомъ мельницы и вы корчите изъ себя человка, имющаго деньги въ карман, – сказала она и положила свою руку въ его ладонь, но морщинка неудовольствія не скоро изгладилась на ея лбу. Она вынула изъ кармана блый платокъ, положила въ него голубя и связала вс четыре конца.

– Я отнесу Генріэтт ея маленькаго инвалида, – сказала она осторожно поднявъ платокъ за концы.

Докторъ отворилъ маленькую калиточку, выходившую прямо въ паркъ и пропустилъ молодую двушку впередъ. Войдя въ паркъ, Кети остановилась, какъ вкопанная.

– Я здсь ничего не узнаю, можно подумать, что руки великановъ передлали весь паркъ, – сказала она, съ испугомъ оборачиваясь назадъ. – Скажите, что длаютъ тамъ эти люди? – спросила она, указывая на большое углубленіе въ земл, откуда высовывались головы безчисленныхъ рабочихъ.

– Они выкапываютъ прудъ; Президентша очень любитъ лебедей на широкомъ, водяномъ зеркал.

– А что тамъ строятъ?

– Пальмовую оранжерею.

– Морицъ, вроятно, очень разбогатлъ, – сказала она, задумчиво смотря передъ собою.

– Да, говорятъ. – Сказалъ онъ такъ холодно и небрежно, какъ будто онъ избгалъ придавать своимъ отвтамъ малйшій оттнокъ собственнаго мннія. Странный человкъ былъ докторъ Брукъ; эта мысль пришла ей въ голову, когда онъ стоялъ возл нея, облитый красными лучами заходящаго солнца. Въ его осанк виднлась военная строгость, между тмъ какъ его доброе, загорлое лицо съ густою, кудрявою бородою выказывало кротость и доброту. При всхъ неудачахъ въ жизни, которыя онъ долженъ былъ переносить, во всей его наружности не было и слда неудовольствія, или угнетеннаго настроенія. – Позвольте проводить васъ до виллы? – сказалъ онъ, когда Кети окончила наконецъ обзоръ неузнаваемаго парка. За тмъ онъ предложилъ ей руку и она не замедлила согласиться.

Также шла подл него и сестра Флора. Странно! Только теперь она почувствовала чувство страха и робости при мысли, что черезъ нсколько минутъ она встртится съ сестрою, которая гораздо красиве и умне ее.

Она остановилась на минуту и сказала, тяжело вздохнувъ:

– Однако, какая я трусиха; мн кажется, точно мн страшно. Увижу ли я Флору, какъ только войду?

Густой румянецъ покрылъ щеки доктора.

– На сколько мн извстно, она похала кататься, – сказаль онъ глухимъ голосомъ. – Сегодня вы найдете весь домъ въ нкоторомъ волненіи: нсколько дней тому назадъ Морицъ удостоился получить дворянскій дипломъ.

– За что-же такая милость? – спросила Кети съ удивленіемъ.

– Заслуга его состоитъ въ томъ, что онъ развилъ промышленность въ нашей стран. Кром того Морицъ человкъ чрезвычайно добрый, онъ много помогаетъ бднымъ.

Кети покачала головою.

– Его счастіе пугаетъ меня, – сказала она.

– Его счастіе? – повторилъ Брукъ. Еще неизвстно какими глазами онъ самъ смотритъ на все это.

– Конечно, онъ въ восторг! – отвтила она ршительно. Онъ мн сколько разъ писалъ, что главную цль его жизни составляетъ пріобртеніе земныхъ благъ. Еще недавно онъ выражалъ мн свой восторгъ, что будетъ опекуномъ столь богатой наслдницы.

Докторъ молча продолжалъ идти, поглядывая на нее искоса и наконецъ спросилъ:

– Разв васъ это богатство нисколько не радуетъ?

Кети очень граціозно наклонила голову впередъ и посмотрла ему въ лицо.

– Вы, вроятно, ожидаете отъ такой взрослой двушки разумнаго отвта, но, при всемъ моемъ желаніи, я не могу себя къ этому принудить и откровенно говорю, что весьма пріятно быть богатой.

Онъ тихо засмялся и замолчалъ. Они прибавили шагу и скоро достигли липовой аллеи, которая осталась въ первобытномъ состояніи и была старательно усыпана свжимъ пескомъ.

– А вотъ и моя старая знакомая, – сказала молодая двушка, указывая на старый деревянный мостикъ, переброшенный черезъ рку.