В доме с высокими потолками

— Уютная комната, не так ли? – приблизившись к фортепиано, леди Увелтон провела дрожащей рукой по его закрытой крышке. – Можете мне верить, Лидия, этот инструмент заслуживает к себе особого внимания.

Девушка подняла свое взволнованное лицо к ней.

– Знаете ли вы, что мать лорда Элтби прекрасно играла?

— Мне говорили… — она ответила, опасаясь за состояние леди Увелтон.

— Как же здесь тихо, — девушка опустилась на стул и закачала головой, – это просто невыносимо…

Вне всякого сомнения, леди Увелтон нуждалась в помощи, которую она отчасти от незнания, а отчасти от своего скромного положения, была не в силах оказать.

— Лорд Элтби с минуты на минуту вернется, и вы могли бы его встретить в гостиной, вместе с мистером Скоттом, – она поделилась тем немногим, что сумела придумать.

— Если я последую вашему совету, Лидия, и останусь наедине с мужчиной, будь то друг лорда Элтби или он сам, то от моей репутации ничего не останется, – леди Увелтон грустно улыбнулась. — Как бы то ни было, если все станет известно, мой приезд и без того нанесет урон чести и доброму имени семьи.

Собравшись с силами, она чуть слышно продолжила.

— Все дело в том, Лидия, что я приехала к вам, – леди Увелтон заглянула в окно, где непроглядные тучи по обыкновению долгих зимних недель вконец заволокли вечернее небо. — У моего отца накопилось довольно много вопросов к лорду Элтби, для ответа на которые ему потребуется некоторое время. А миссис Глендовер проследит за тем, чтобы нас никто не потревожил. Присядьте, Лидия, мне необходимо с вами поговорить.

Глава 26

Она охотно приняла предложение от леди Увелтон и села рядом с девушкой.

— Я не уверена, что поступаю правильно. Однако решение принято, и отступать не в моих правилах, – cлова, судя по всему, несколько успокоили леди Увелтон, а необратимость лишь укрепила ее намерения. – Многое из того, что вы услышите, Лидия, наверняка вас удивит. Но я не теряю надежды, что мне удастся все объяснить…

— Лидия, я желаю быть с вами откровенной, но могу ли я рассчитывать на вас? — вздох, полный горечи и отчаяния, служил подтверждением сказанному.

— Я сделаю все, что в моих силах, – она ответила, всецело полагаясь на внутренний голос и не слушая доводов разума. А меж тем, здравый смысл подсказывал, сколь опасным для нее может оказаться данное обещание.

— Выходит, я не ошиблась в вас, – леди Увелтон старательно изучала орнамент изящных перчаток, что покоились у нее на коленях. Молодая особа все еще не решалась взглянуть в глаза той, кого самым странным образом выбрала в собеседницы. — Труднее всего будет начать, но, увы, в моем случае медлить нельзя.

Гостья оставила перчатки, обратив свой взор на нее.

— Прежде я должна вам рассказать о себе. Я не могу, не поведав о том, как жила и чем дышала все эти годы, предать огласке последние месяцы моей жизни. Как видно, вы удивлены, Лидия? Не стоит, прошу вас, я взволнована не меньше вашего…

Она и впрямь была потрясена. Леди Увелтон, решившись на некое признание, выбрала ее для своей исповеди… Даже отбросив все условности неравного положения, бесконечно разделяющего их, она все еще не могла смириться с тем фактом, что выбор леди Увелтон пал на нее.

— Я была долгожданным ребенком…

Не в силах понять, что за роль ей отведена, она отдалась на милость леди Увелтон, которая говорила весьма сбивчиво и то и дело запиналась.

— Первый потомок графа Увелтона так и не увидел свет – мальчик родился мертвым, нанеся сокрушительный удар едва вступившим на нелегкий жизненный путь молодым супругам. Родительское горе не имело границ. Однако подобно тому, как ночь сменяет день, а за промозглой зимой наступает долгожданное лето, так и на смену печали и отчаянию приходит благая весть. Когда я родилась моя мать, равно, как и отец были вне себя от радости. Я росла счастливым ребенком, и память о своем беззаботном детстве по сей день храню, как дорогое наследие. О, Лидия, что это была за жизнь, что не день, то новые приключения и чудеса. Да, да, именно чудеса… — леди Увелтон впервые за весь их необычный разговор улыбнулась. — Отец выдумывал всевозможные игры, и с неуемным рвением, которому мог позавидовать любой, проводил со мною все дни напролет. Мать, невзирая ни на что, всегда оберегала и баловала меня. В юном возрасте я получила столько внимания и тепла, что могла бы довольствоваться им всю оставшуюся жизнь.

Леди Увелтон на мгновение затихла.

– Граф рисковал получить вместо любящей дочери изнеженную и привередливую особу, но я так и не поддалась на искушения, щедро возложенные к моим ногам, и это чистая правда. Еще вчера я с наивным видом бросала вызов всем стихиям и невзгодам, от которых меня укрывали дом и семья, а уже сегодня я глубоко несчастна…

Она отказывалась верить в то, что эта молодая женщина, которая, должно быть, в скором будущем унаследует титул и состояние, может скорбеть о своей участи. И то, что такая особа, как леди Увелтон носит груз печали, было куда более необычным, чем сам разговор с нею.