В двух битвах

— А я уже слышал, что вы приехали в Москву, и вот дня два как помышляю встретиться...

— Очень рад, что вижу на ногах действующим, но нуждающимся в госпитальном лечении, — заметил Андрей.

— Врачи гонят в госпиталь. Но, сами посудите, как же мне сейчас лечь, когда я не выполнил еще всех заданий командования? Нарком Военно-Морского Флота наградил большую группу гвардейцев ценными подарками. Их же надо получить, сделать на металле дарственные надписи, направить в бригаду. Я обещал наркому, что все это сделаю сам, а тогда и пойду в госпиталь.

— Но, смотрите, смотрите, как бы это не привело к затяжке лечения. С этим ведь нельзя шутить.

— Не беспокойтесь, Андрей Сергеевич. Еще два-три дня — и в госпиталь.

Они проговорили еще часа полтора и не заметили, как пролетело время. Никашин, как бывший начальник главка и член парткома Наркомата торговли, предложил Андрею встретиться с народным комиссаром торговли.

На другой день это свидание состоялось. Вошли они в большой кабинет. Нарком Алексей Васильевич Любимов не спеша поднялся со стула и пошел им навстречу.

— Ну, — улыбнувшись, заговорил он радушно, — приветствую боевых гвардейцев! Прошу садиться. Расскажите хотя бы немного о ваших боевых делах. Правда, товарищ Никашин мне кое-что уже поведал. Моряки в калининских лесах, что называется, по-флотски рубанули фрицев, дрались с морской хваткой. Теперь вы заслужили гвардию. Это очень большое дело! Мне бы хотелось услышать о последних ваших схватках. Слышал, они особенно были жаркими.

Николаев рассказал. Слушал его Любимов внимательно, интересовался деталями боевых действий, работой тыла и Военторга. Затем спросил, чем наркомат может помочь гвардейцам. Николаев попросил побыстрее выполнить заявку Наркомфлота о приобретении ценных подарков для отличившихся гвардейцев бригады. Нарком тут же решил этот вопрос.

6. Встреча в госпитале

Еще перед отъездом в Москву комиссар Николаев заглянул в медсанбат дивизии и от выздоравливающего солдата случайно узнал, что командир роты разведки младший политрук Гус и разведчица Тоня Ильиченкова находятся в Главном военном госпиталь, в Москве. Хотелось повидать их сразу же по приезде в столицу, но задержали дела. Визит в госпиталь к однополчанам состоялся только на третий день.

Утро, когда Андрей поехал в Лефортово, было солнечным. Яркие лучи блестели в окнах старинного трехэтажного здания. На скамейках в сквере, примыкавшем к госпиталю с востока, сидели старики, старушки, резвилась детвора.

Андрей остановился у подъезда приемной, и ему сразу вспомнилось, как три года назад его привезли из лагеря Военно-политической академии имени Ленина с острым заболеванием — ангиной. Ни пить, ни есть не мог, с трудом говорил. Температура выше сорока. Сильно кружилась голова. Приняли сразу и повели в операционную. За длинным узким столом, под «юпитером», стоял высокий сухопарый хирург. Он что-то сказал белокурой медсестре. Та предложила больному лечь на операционный стол. Николаев лег. С лобным рефлектором подошел хирург:

— Ну-с, молодой человек, что тут у вас? Посмотрим. A-а, вот оно что! Понятно. Застаревшая ангина. Нарыв в горле. Ну что ж, будем вскрывать!

— Готов терпеть, доктор.

— Вот и хорошо, что мы так быстро нашли с вами общий язык. Но положить на стол вас девушка явно поспешила. Вставайте и садитесь-ка вон там, на стул.

Андрей уселся, сжал руками колени и приготовился терпеть. Сухопарый доктор со скальпелем подошел к нему, уселся на стул. Андрей и крикнуть не успел, как операция была закончена.

— Прекрасно! Выдержки у вас хватило. Теперь все невзгоды позади. Сестрица! Промойте рану раствором марганцовки. Всего вам доброго, молодой человек. Желаю здравствовать!

— Благодарю вас, доктор. Избавили от мук.

— Э-э, молодой человек! Разве это муки? Это семечки! Пустяк.

Андрей улыбнулся.

— И верно. Разве то была боль по сравнению с тем, что пришлось хлебнуть на фронте? Ильиченкову и Гуса увезли вон еле живыми. Как они тут? Поправляются ли? Удастся ли так скоро разыскать их в таком огромнейшем здании, среди многих сотен раненых?

Андрей заглянул в оконце для посетителей и назвал фамилии разведчиков. Девушка уточнила:

— Назовите дату поступления ваших храбрых гвардейцев,

Андрей назвал примерное число, месяц.

Девушка не отыскала ни Гуса, ни Ильиченкову. Николаев повернул к кабинету начальника госпиталя. «Все равно найду, — уверял себя он. — Человек не иголка. Не может пропасть. На розыски таких орлов и трех дней не жалко потратить».

Начальник госпиталя отнесся к просьбе Николаева с большим вниманием.

— Значит, младший политрук Петр Гус и сержант Антонина Ильиченкова прибыли с Калининского фронта и поступили примерно в десятых числах мая с тяжелыми ранениями?

— Совершенно точно.

— Постараемся помочь вам. Минут сорок погуляйте.

Но не прошло и получаса, как молоденькая сестра в белой косынке пригласила Николаева в кабинет начальника, и генерал, светлея лицом, сообщил, что Гус и Ильиченкова находятся здесь на излечении, поправляются.

— Вот сестра сейчас проведет вас в отделение, где лежат ваши герои.