В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

Хён Сок и Лин сидели перед ней и наблюдали за тем, как преданный судьбой автор с полными паники глазами мечется из угла в гол. Их влияние на Кэсси было велико, но сейчас они ничего не могли для неё сделать. Кассандра Аллен никогда не отвечала критикам, избегала конфликтов, а все связанные с ней публикации всегда предварительно вычитывала Лин на наличие прямых оскорблений и мнений, что могли бы её огорчить. В этот же раз Кэсси увидела всё сама. Новая травма вернула Кассандру Аллен к жизни. Кэсси вдруг пробудилась от спячки, и мир готов был с головой окунуть её в омут.

Ей ещё не приходилось бывать перед Хён Соком в таком отчаянном виде. Он бы и хотел помочь ей, но она нужна была ему самому для того, чтобы справиться со своей утратой статуса Героя. Теперь обе их карьеры были разрушены, вот только Кэсси о её крахе никакое министерство не успело предупредить заранее. Судьба поставила её перед фактом.

— Мне жаль, что об этом узнали, но может же быть такое, что твои слова сочтут за шутку. По крайней мере, там были неверные доказательства. — Хён Сок пытался найти слова поддержки, но что раньше, что сейчас, не мог похвастаться большими успехами в этом деле. По крайней мере, теперь он начал стараться.

— Ты наивен, если считаешь, что сделанное имя ничего не решает. — Не зная, куда себя деть, Кэсси упала в кресло и поджала под себя ноги. Она не хотела, чтобы кто-то чувствовал себя виноватым в случившемся, но просто не могла сдержаться от того, чтобы выместить свой гнев хоть на чём-то. Кэсси взяла в руки подушку и изо всех сил ударила её так, словно бы это она оказалась причиной воцарившегося беззакония. Подушка эта была одновременно и фолком, и человеком. — Хён Сок, ты обещал мне, что эту статью не опубликуют. Я знаю, что добровольно ты ни за что бы меня не предал, но это удар под дых. Вайна никогда не забудет, что я была связана со всем этим хаосом. — Ладони её накрыли лицо и в сложившейся позе образ Кэсси выглядел так, словно бы один только факт того, что она всё ещё хотела созерцать этот мир, был для неё оскорбительным. — И я бы простила им осквернение моего имени, но под ним опубликованы все мои книги! Вы понимаете? Все без исключений! Больше десяти лет работы. Миллионы выстраданных слов. Каждый сюжет, что годами мучил меня и преследовал даже во снах!

Её голос вдруг сорвался и на пару минут пропал в складках подушки. От внезапной тишины зазвенело в ушах. Хён Сок целиком и полностью прочёл все рукописи Кэсси. Почти половину из них фолки вовлекли в свою золотую коллекцию и внесли в списки библиотек. Они были для неё особенны. Каждая книга была для всей Вайнкулы особенной. Даже Хён Сок не считал чтение их пустой тратой времени.

— Всё, что я так любила… — Кэсси вновь заговорила, но от того лишь сильней сжалось её горло. Ей ещё не доводилось так сильно тосковать по прошлому. Теперь она должна была перечеркнуть своё существо вплоть до вчерашнего дня. — И ведь я любила свою жизнь! Я так ценила её. Для меня ничего не могло быть дороже. Я думала, что со временем должно становиться лишь лучше. И я бы могла продолжать, но они убили моего автора! Использовали, как какой-то расходник. Задушили его и вскрыли грудь. Словно душа моя дешёвая блудница! И ведь даже это чувство я превратила бы в лучший из возможных романов, но это больше не имеет значения. Ничто не важно. Моя жизнь сломана, и только потому, что я по случайности попалась кому-то на глаза. Это несправедливо.

— Я не хотел, чтобы всё вышло именно так. — Хён Сок вдруг понял, что был тем самым кем-то, кто заставил Кэсси страдать. Все, кто был с ним связан, оказались обречены принести что-то в жертву. Все без исключений.

Призрак Алека ещё нависал над ним. Он стоял и дышал ему прямо в затылок. Хён Сока пробивала дрожь. Это чувство было худшим из всех, что он только мог вынести за все прожитые им годы. А всё потому, что он потерял любую возможность этим пороком делиться. У Александра было две тайны, и за сохранение одной из них Хён Сок ручался собственной головой. Никто не должен знать, что свою пропажу Алек организовал собственноручно. Его позор и без того был несмываем. Если Хён Сок и мог справляться с чем-то отлично, так это с молчанием. В нём он был докой, инноватором и для всех примером.

— Фолкам повезло, что они не берут фамилий. Так его семья будет хоть под какой-то защитой.

Лин пыталась говорить уверенно, но вид сокрушённой Кэсси выводил её из себя. Она бы ни за что не призналась, но правда была в том, для неё Кассандра давно стала ближе, чем просто подруга её брата. Больше, чем идеал, но куда меньше, чем родная мать. Это был уровень старшей сестры и главного примера всей жизни. До тех пор, пока не появились Эндрю и Гефест, Кэсси была единственным другом Лин. Сейчас же она стала лишь ближе. Прекрасная и неповторимая Кассандра Аллен, которую одиннадцатого января попытались убить.