В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

— И так, раз уж теперь все при деле, — Эндрю хлопнул в ладоши, вновь привлекая внимание к подполковнику Арно. — Можете приступать к работе, которую я, к сожалению, вам оплатить не смогу. С недавних пор я стал банкротом, так что денежного вознаграждения за заслуги от меня не ждите. Эмили, Кэсси и Кари, для вас я выделил кабинет в конце этажа. Он должен принадлежать полковнику, но у нас такого пока не наблюдается. Ни на чьи вопросы не отвечайте и постарайтесь лишний раз не попадаться на глаза моим работникам. Никого постороннего мы в наши дела не впутываем, четвёртое лицо нам не нужно. Не распространяйтесь о своих задачах, и я не буду вешать на вас обязанности временных сотрудников ПОПДМК.

— У меня есть последний вопрос. — Подал голос Хён Сок, пока никто ещё не успел разойтись. — К Кари. Почему Вы решили против отца?

— Я не со всеми его мнениями согласен. — В ответ он лишь пожал плечами. Всё казалось ему до простого очевидно. — Конечно, различать отца и дато не легко, но я как-то справляюсь. У него наверняка были свои причины поступить именно так. Я не вправе судить методы, но мне отчётливо ясны последствия его действий. — Он вдруг вздохнул так, что Хён Сок тут же понял, в чём дело. Кари быстро отделил дато Конона от своего отца потому, что с ним он был незнаком точно так же, как и Хён Сок с Му Хёном. — Я люблю фолков, но и они ошибаются. Прямо как все нормальные люди.

Хён Сок принял его ответ, на прощание пожал руки Кари и Эмили, обнял Кэсси и проводил их до кабинета, что всегда пророчили ему одному. По какой-то причине, он совсем перестал тосковать по утраченной должности. У него не было и мыслей о том, чтобы заняться чем-то другим и найти новую работу. Если бы Хён Сок рассказал об этом Эндрю, тот бы наверняка улыбнулся и пошутил что-то в духе того, что он просто стал трудиться на благо ПОПДМК бесплатно. И в этом Эндрю оказался бы как никогда прав. Ведь в каждой шутке — лишь доля шутки, остальное — истина.

Так и не дождавшись того, что Хён Сок возьмёт материалы Гефеста и наконец уйдёт, Эндрю поставил перед ним свой домашний ноутбук и придвинул кресло Кэсси. С недавних пор в распоряжении подполковника был лишь один стол. Теперь работать им приходилось лицом к лицу, слишком часто встречаясь взглядами и нередко соприкасаясь коленями под прикрытием тяжёлой столешницы. Эндрю отправлял электронные письма, просматривал отчёты высокой степени важности, подписывал документы и каждые пять минут поправлял очки для того, чтобы Хён Сок не заметил, как его глаза наотрез отказываются от него оторваться. И он обратил бы на это внимание, если бы страницы учебников были к нему благосклонны. Хён Сок пытался сделать всё, что в его силах, но верно анализировать подобного рода информацию ему было не дано. В своём доступе он имел лишь сухие факты, и именно на эту его склонность рассчитывал Эндрю. Уже через час он был готов похвалить Хён Сока за прилежную работу, но в дверь вдруг постучали. Не без досады Эндрю позволил своему новому гостю войти.

— Господин подполковник, — новенький фолк пошёл в кабинет и аккуратно прикрыл за собой дверь. Казалось, он старался устроить своё отсутствие в кафетерии для всех других сотрудников незаметным. — Сэр, я срочно должен доложить Вам то, после чего вы меня уволите.

— В чём дело, и почему ты за меня решил, что я стану тебя увольнять?

— Подполковник Арно, полковник Квон, — ещё совсем немного, и его голос начал бы дрожать, но фолк вовремя сумел себя приструнить. Ударив кулаком в свою грудь, он заявил. — Я стал свидетелем преступления, произошедшего в доме полковника Квона. На моих глазах офицер Юна изъяла бумажный вариант статьи авторства Кассандры Аллен из отведённого этому документу места, а после поместила во внутренний карман своего пиджака.

— Ты должен был доложить мне об этом минута в минуту, а не по прошествии двух дней.

Замечание Эндрю застыло в воздухе и оставило за собой густую и горькую тишину. В этот момент ему приходилось действовать аккуратно. Никогда ещё Хён Сок не мог предположить, что первый отдел по делам межрасовых коммуникаций способен скрывать в своих стенах изменников. При подполковнике Квоне это было недопустимо, сейчас же оказалось возможным. По приказу министерства Эндрю на собственной груди пригрел двух змей — ужа и кобру.

— Сэр, я легко могу поверить, что есть кто-то, кто знает больше меня. Она сказала, что делает это во благо Вайнкулы. Мне не было известно, на кого работает офицер Юна, но я предположил, что действиями её распоряжаетесь Вы, подполковник Арно.

— И по какой же причине я должен тебе поверить? — Эндрю был до того взволнован, что ему с трудом удавалось разделять все доступные ему доводы на возможные и чрезмерно фантастичные. Каждое своё слово он подбирал со всевозможным тщанием.