В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

— Я видел, как офицер Юна нашла статью между крайними книгами на третьей полке снизу. — Произнёс новенький так уверенно, как только мог себе позволить. В присутствии двух лиц первой важности он был белее мела, будто бы вся кровь его прилила к мозгу, чтобы от растущей тревоги фолк не потерял единственную нужную ему сейчас способность здраво мыслить.

— Раз уж ты так хорошо знаешь мой дом, может быть, всё это твоих рук дело? — начал Хён Сок, как только фолк с точностью угадал расположение его тайника.

— Вы вольны делать со мной всё, что хотите. Я понимал, во что ввязываюсь, когда поступал на службу. — Сам не разобравшись зачем, он отдал честь. Его нервы были на пределе. — Когда настоящее начальство офицера Юны узнает о моём предательстве, меня точно убьют, а потому я готов к любому наказанию.

— Если эта группа выступает за фолков, то они не станут трогать своего. — Эндрю пытался сбавить напряжение, но от любой его фразы новенькому становилось только хуже.

— Сэр, Вы не понимаете. Я не такой фолк, как они, как офицер Юна. Кажется, она пыталась уговорить меня помочь ей, но я ничего не стал делать. Я бездействовал и тогда, когда офицер Юна выкрала статью из дома полковника Квона. Это неправильно. Всё это неправильно, и я только сейчас осознал, какую допустил глупость, позволив ей совершить преступление. Я готов к уголовному наказанию и пожизненному отстранению от дел.

По одному лишь его взгляду оказалось сразу понятно, что фолк прямо сейчас собирался распрощаться с жизнью. Широкие зрачки забегали над головой Эндрю, а жёлтая радужка совсем потускнела. Хён Сок ясно понял, что новенький принял этот проступок как личный удар. Не одному только названному братству подполковников в ПОПДМК сейчас было нелегко. Каждое сердце смирялось со своим собственным грузом.

И перед своей воображаемой казнью фолк решил высказать последнюю волю.

— Хорошо, что офицер Юна не видела сына дато Конона и его спутницу. По моим наблюдениям, не все фолки старой закалки знают Кари в лицо, но по моей реакции она бы точно обо всём догадалась. — Он выдохнул так, будто уже успел смириться с тем, что оказался привязан к электрическому стулу. — Доклад окончен.

— Ясно. — Эндрю махнул рукой и вновь погрузился в работу. — Сойдёмся на выговоре. Можешь идти.

— Сэр, да, сэр! — в полголоса скандировал фолк и покинул кабинет.

Когда его шаги растворились в коридоре, Хён Сок наконец попытался собраться с мыслями. Очередное открытие произошло до того быстро, что он не успел и подумать о том, что оно для него значит. Его обвели вокруг пальца, и виной всему был Алек. Теперь уже точно. Он работал на то же лицо, что и Юна, поэтому и рассказал ей о статье. Алек сыграл с ним ужасно, бесчестно и бесчеловечно.

— Если это сделала Юна, то как она успела передать статью Конону так, что ты этого не заметил? — Хён Сок пытался найти хоть один выигрышный довод, но рассудок отказывался работать в его пользу. — Ты говорил, что она была с тобой до самого вечера. К вам мог подойти кто-то, кого ты не заметил? Или у Конона есть мобильный, и она отправила ему фотографию статьи?

— Статья была нужна не ему.

— Что?

— Юна достала статью не для Конона. — Теперь и Эндрю едва держался от того, чтобы бросить своё расследование и не впасть в меланхолию. Всё это время он ошибался. — Фолкам незачем очернять собственную репутацию. Юна сделала это для Моиса. Он избавился от тебя лишь затем, чтобы повысить её. А я безмозглый идиот, раз так легко поверил в то, что и правда заслуживаю звания подполковника. Мои достижения не имеют совершенно никакого веса. Их попросту нет.

— И вот мы снова в одной лодке. — Хён Сок сочувственно улыбнулся, положив руку на плечо подполковника Арно. Ему вдруг вспомнилась последняя из работ Кассандры. «О рыбаке и пустых сетях». — Мы всё потеряли и вмиг стали неприкаянными.

— В этой твоей речи заметно влияние одной нам хорошо знакомой писательницы. — Ответил Эндрю, за собой оставив право на две тайных мысли. Чересчур уж сильно Хён Сок сжимал его рубашку, и безмерно горячей оказалась ладонь, тисками пленившая его руку. Устами Кэсси глаголила истина. Лодка Хён Сока наконец прибилась к берегу.

— Я вспомнил эту строчку потому, что решил поделиться ею с тобой. — Он улыбался, понимая, что лучшего момента им уже не дождаться. Ведь дальше будет только хуже. — Может быть, и запоминал я её только для того, чтобы однажды рассказать тебе. Ты же знаешь, что сам я достойных тебя слов не придумаю. Но мне по силам другое.

— И что же?

Хён Сок наклонился так близко к нему, что его галстук лёг на разделяющий их офисный стол. Пришла пора действовать, и лишь в своих давних, успевших раствориться в реальности мечтах Эндрю мог представить себе подобное. Он закрыл глаза, замер и приготовился ждать своей награды столько, сколько потребуется. Хён Сок не стал мучить его и еле слышно прошептал ему над самым ухом так, что дыхание обожгло кожу.