В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

Когда Хён Сок представлял очередную их встречу, то думал, что Конон наконец окружит себя достойной охраной. Но вот опять дато выглядел так, словно бы ему нечего было бояться. Он хотел, чтобы все именно так и считали. Конону всегда удавалось добиться своего. После Дня единения многие фолки решили на время покинуть столицу, но для дато это происшествие совершенно ничего не значило. Хён Соку вспомнились слова бабули Ии. «Если тебя обидел кто-то один, не нужно обижаться на всех». Конечно, тут не было места обидам. Скорее, снег под ногами уже должен был начать таять от горящей внутри него ненависти. Конон же любил каждого. Он любил и был обожаем в ответ. Если всеобщее признание было тем, о чём он мечтал, то дато уже сумел добиться своего. Но зачем-то он продолжал действовать. Эта цель не стала для него конечной. На секунду Хён Соку подумалось, что Эндрю был прав. Дато Конон и правда хотел, чтобы хотя бы раз председателем Вины оказался фолк. Первые же его слова всё рассудили.

— Здравствуйте полковник Арно. — Конон улыбнулся и отвесил Эндрю глубокий поклон. — Где же Ваш многоуважаемый председатель Моис? Неужели от его лица со мной будет говорить господин Квон?

— Нет, сэр. — Эндрю в ответ склонил перед ним голову. — Председателю нужно лишь чуть больше времени, чтобы спешиться с амфи.

— Всё ясно. — Конон понимающе кивнул. — Значит, вас вновь подослали ко мне, чтобы развлечь старость разговором. — Дато пытался засмеяться, но смех его застрял где-то глубоко в седой бороде. — И что же Вы, дорогие друзья, можете мне рассказать?

— Каковы Ваши впечатления о Дне единения? — Хён Сок начал с ответного вопроса. Ему нечего было сказать дато, но он был готов внимать каждому его слову. Лишь бы тот наконец ошибся.

— Последствия его поистине ужасны, — он сочувственно вздохнул, но вся грусть его мигом пропала, когда Конон понял, что говорил с ним Хён Сок, а не подполковник Арно. — А Вы, господин Квон, кажется, совсем не изменились. Сразу переходите к сути. Время Вам всё так же дороже золота.

— А Вы в очередной раз разбрасываетесь русскими поговорками. Вам следует быть поаккуратнее со своими словами. — Эндрю ударил его в бок, но Хён Сока это не остановило. — Кто знает, может быть, другие фолки начнут повторять за Вами. Вам не следует отдавать предпочтение какой-то определенной культуре. Это не должно быть в характере фолков.

— Не беспокойтесь, мультикультурализм у нас всегда будет развит. Ведь это не мы именовали перемену лет Рождеством. — Вдруг внутри Конона что-то щёлкнуло, и он улыбнулся, да так, что от этого его усы ощетинились. Для Хён Сока он стал лишь больше похож на дьявола. Миру давно пора было от него избавиться. — Раз уж Вы придаёте такое значение деталям, неужели ничто другое Вам ещё не открылось?

— Может быть, Вы подскажете мне, на что лучше обращать внимание? Вам то явно виднее.

— Хорошо, — старик кивнул, понимая, что имеет в виду Хён Сок. — Очень хорошо, господин Квон. Но вместо того, чтобы смотреть в мой единственный здоровый глаз, почему бы Вам не спросить у председателя, что находится у него под очками?

— Вот так прямо? — Хён Сок сделал вид, что удивился. Ни одному слову Конона нельзя было верить. — А я уже было подумал, что Вы скажете, что все люди слепы.

— О, я не стал бы бросать камни в свой огород. Земли Вайнкулы и без того от вас настрадались.

Дато ждал очередного выпада, но Хён Соку нечего было ответить. Эндрю напряжённо вздохнул. Бросать камни в огород, что за глупость. Они оба понимали, что Конон нарочно использовал выражение, которое никак нельзя было подвязать к славянам. Он издевался над ними, и это было заметно всем тем, кто стоял от них неподалёку. Внезапно дато Конон решил, что репутация для его дела не так уж и важна. Но слишком уж много сил он потратил на возведение ореола благодетеля, чтобы так просто оставить свой прошлый путь. От того фолков и людей в рядах Конона ни капли не убавилось. Его игра продолжалась, и безразлично ему было то, что председатель Моис ещё не успел подойти. Конон точно знал, что с тех самых пор, как появилась такая возможность, люди стали записывать любой значимый разговор. Его услышат все. Откровения дато Конона дойдут и до тех, кто в этот день решил остаться в стороне.

— Загубили одну планету, загубите и вторую. — Старик был непреклонен в своей глупости. — Фолки столько под Вас адаптировались, Вы же для них ни на йоту не изменились. В своё время подполковник Квон так сильно хотел добиться равенства, но где же оно теперь? — дато вскинул руки, и фолки за ним враз вздрогнули. Конон смотрел Хён Соку прямо в глаза. — Хочешь равенства? Да ты ведь даже не понимаешь проблем фолков! Ты думаешь лишь о себе и о том, чтобы тебя самого судили подобно человеку! Ты был возвышен до небес, но вот тебя заставили упасть. И что с того? К чему привёл весь твой труд, если остался ты на прежнем месте? Какой от тебя прок теперь, когда даже звания офицера ты не несёшь?