В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

Поймав изнурённого офицера под руку, подполковник Квон наконец ступил в ПОПДМК. Каждый, кто в то же время усиленно делал вид, что и правда работает, а не думает о возвращении своего героя-начальника, тут же отнял голову от бумаг и прочих атрибутов ложной занятости. Было легко поверить, что на отдел неожиданно свалилась гора неотложных дел и срочных задач, от чего ни одно лицо не смогло утаить нервной улыбки и сдержаться от косых взглядов. В подобных случаях, когда твой начальник возвращается с новым званием, всегда было положено наводить торжественные порядки, шелестеть конфетти и скрывать потолок за гелиевыми шарами, но ещё в свой первый год в статусе подполковника Квона Хён Сок ясно дал понять коллегам, что ни в каких почестях не нуждается.

В один из дней, когда Хён Сок оказался вынужден праздновать очередной день своего рождения, да лишь по просьбе Лин, что терпеть не могла проводить подобные события в скуке, в кафетерии вдруг возникла парочка тортов и, словно массовка в дешёвом фильме, кем-то особенно своенравным организованная толпа. Не то, чтобы Хён Сок не оценил этот полный внимания и благодушия жест, но тот самый кто-то, отнявший у людей с полчаса рабочего времени, не успев и распробовать торта, тут же оказался на паперти у его кабинета. Белокурый парнишка, ни на грамм не прочувствовавший свою провинность, всё же добился своего. Хён Сок проявил к нему интерес, да вот только случайно. Так же случайно, как и затем усадил его у своего стола и негласно назначил своей правой рукой. Эндрю всегда был без ума от подобных затей, и в тот раз его развлечение сыграло ему на руку.

Если бы Хён Сок дал Эндрю волю, он тут же улетел бы в «Холи Белли» за своей новой подругой. Не то кофе её до ужаса ему нравилось, не то он не мог усидеть за работой и минуты после того, как без единого выходного отработал по меньшей мере целый месяц, но он и не смел жаловаться — ему сразу было до очевидного понятно, что его старый друг страдает от подобного графика похуже его самого.

— Есть планы на завтра? — задал вопрос Хён Сок, перечитывая сложенные аккуратной стопкой бумаги. — Если есть, то всё отменяй.

— У меня вдруг возникло чувство дежавю. — Потирая переносицу, Эндрю с досадой посмотрел на часы. — Рабочий день уже кончился. Что, неужели ты наконец решил предложить мне что-то стоящее? — с улыбкой откинувшись на спинку стула, он приготовился наконец услышать нечто приятное, вроде объявления давно обещанного отпуска или немаленькой премии.

— Мы едем в Сварог. Чем раньше мы со всем этим закончим, тем лучше.

— Хочешь провести Рождество вместе? — лишь слегка растерявшись, Эндрю не лишился былого настроя. Что бы начальство ему сейчас ни ответило, он был готов стоять на своем до последнего. — Звучит, конечно, очень заманчиво, но лучше бы тебе пойти к Лин. Обычно праздники проводят с самыми близкими.

— Лин занята. Я тоже должен быть занят.

— Звучит так, будто бы ты и правда ей поверил. — Скрестив на груди руки, Эндрю с нажимом произнёс. — Я поеду лишь при условии, что после ты дашь мне целую выходную неделю.

— И что ты собрался делать весь этот срок?

— Налаживать свою личную жизнь, конечно же. И тебе бы это тоже не помешало, горе романтик. — Заметив недоумение на лице друга, он остался довольным произведённым впечатлением. — Что такое, неужели ты всё ещё стараешься не подпускать меня к моей даме сердца?

— Твой роман не идёт на пользу нашей работе. С тех пор, как вы расстались, ты стал больше внимания уделять делу. — Хён Сок продолжал говорить со спокойным тоном, стараясь не допустить в нём перемены. Но кое-что ему всё же не удалось скрыть от мужчины, что по его собственному указанию оказался привязан к нему с того момента, как тот однажды со всей свойственной ему наглостью решил изменить порядки в устоявшейся системе.

— Неужели ты вдруг захотел проводить со мной ещё больше времени? — Эндрю усмехнулся, и, закинув одну ногу на другую, гордо уселся в кресле. Ему наконец удалось взять над Хён Соком верх, и эта маленькая победа чрезмерно его радовала. — Тебе не обязательно оправдывать работой любой свой поступок, Хён. Если так сильно желаешь снова отвести меня в тёмную спальню, то можешь просто попросить об этом.

— Не понимаю, о чём ты.

Пока Эндрю едва сдерживал смех, Хён Сок сам удивлялся своей разговорчивости. В прежние времена он бы с удовольствием ответил: «Да что ты такое несёшь?», но после разговора с Алеком его гнев унялся. Словно бы в снежном шаре каждая плавающая в антифризе снежинка прилипла к одной лишь фигуре главы патруля. Новость, что один из презираемых им людей оказался фолком, заметно успокоила Хён Сока. Хоть он и не хотел, да и не мог позволить себе это осознать, ему до неприличия очевидным казалось то влияние, которое на него оказал до смерти бледный и растерянный Алек. Хён Соку нельзя было ненавидеть фолков, но нарушать этот запрет оказалось одним из самых приятных чувств, что только могло посетить его после смерти отца. Если Му Хён отдал жизнь за сына фолка, то почему кто-то из них не мог страдать ради сына человека?