В годы большой войны

Само собой, Гизевиус не говорил так открыто, но Гиринг умеет читать между строк и понимать то, что недосказано. А события в Праге подтвердили умозаключения криминального советника… После покушения чешских парашютистов обнаружили в подвале церкви, рядом с Карловым мостом. Гиринг и сам принимал участие в этой операции. Живыми захватить их не удалось, они бились до последнего патрона, а последние приберегли для себя… Теперь концы ушли в воду, но Гиринг-то знает, что к чему: адмирал Канарис, как пить дать, связан с этим дельцем, хотя он и начальник немецкого абвера… Это еще одна тайна, которой владеет Гиринг. Какая разница — одной больше, одной меньше, — Гиринг умеет молчать…

Особая группа гестапо отбыла на задание в двадцатых числах июня. Время отъезда выбрали не случайно — перед большим наступлением. Впрочем, Карлу Гирингу об этом ничего не было известно.

Криминального советника вызвал рейхсфюрер Гиммлер и сказал:

— До конца месяца с «пианистами» должно быть покончено. Иначе… — Гиммлер холодно посмотрел сквозь пенсне на Гиринга. — Иначе, — добавил он, — всю команду ожидает концлагерь. Так сказал фюрер. Передайте это своим подчиненным.

Гиммлер знал, почему он должен так говорить. На Восточном фронте не сегодня завтра начнется операция «Бляу». На южном участке — от Таганрога до Курска — сосредоточено восемь армий, укомплектованных по штатам военного времени и оснащенных новой техникой. Из них было пять германских, а три принадлежали союзникам — Италии, Румынии, Венгрии. Всего насчитывалось девяносто дивизий по 14—15 тысяч штыков… Такой насыщенности театра военных действий людьми и техникой не было даже в начале войны, когда наносили первый удар.

Русские не должны знать ничего. Гитлер приказал передавать оперативные приказы только устно. За нарушение приказа — смертная казнь! Гестапо и абвер головой отвечают за сохранение тайны. Тыл надо очистить от разведчиков противника. Поэтому и отправили Гиринга в Брюссель, чтобы покончить там с «пианистами».

Но над южным участком Восточного фронта будто тяготел злой рок…

Подпольные коротковолновые станции напоминали Гирингу сверчков — хаусгрилле. Стукнешь рядом — умолкнут, потом тут же начинают снова точить мозги, раздражающе стрекочут морзянкой среди ночи. Пока Гирингу удалось установить только одно: «пианисты» работают на Советы. Это точно!

Машины с пеленгационными установками две ночи подряд ездили по ночным улицам города. Наконец засекли — основной передатчик находится за Рюпель-каналом. Включили пеленгаторы, но, как назло, рядом проходила электрическая железная дорога. Разряды создавали неустранимые помехи, поиск отложили еще на сутки.

Наконец-то удалось выяснить — передатчик скрыт в доме, что стоит рядом с дровяным складом. С другой стороны особняка находилась продуктовая лавчонка. Операцию назначили на следующую ночь.

Гиринг предусмотрел все, вплоть до шерстяных фламандских носков, которые он приказал натянуть полицейским поверх сапог, чтобы не было слышно топота на мостовой и тротуарах. К выполнению операции привлекли курсантов-летчиков из соседней авиашколы. Район оцепили. Отряд гестаповцев укрылся в дровяном складе.

Ночь была лунная, и это тоже тревожило криминального советника. Было за полночь, когда несколько жандармов проникли в дом и заняли первый этаж. Жильцов нижней квартиры держали под арестом. Ждали еще часа полтора. Потом одновременно поднялись на лестничные площадки и начали обыск в квартирах. Ничего подозрительного не обнаружили. Тут кто-то крикнул с чердака:

— Он здесь, он здесь!.. Идите сюда!

Все бросились наверх. Гиринг, тяжело задыхаясь, поднялся следом. На чердаке под самой крышей стоял передатчик. Вокруг разбросаны бумаги, почтовые открытки, с передатчиком рядом — башмаки радиста, но его самого не было.

— Проворонили! — зло сказал Гиринг и выглянул из люка, выходившего на крышу. Раздался выстрел. Пуля разбила черепицу и впилась в балку. Началась погоня. Человек с револьвером в руке уходил по коньку, при луне он был хорошо виден. С улицы в него начали стрелять. Гиринг истошно закричал:

— Не стрелять! Не стрелять!.. Его надо взять только живым!

Человек, отстреливаясь, добежал до конца крыши и куда-то исчез. Переворошили весь дом. Наконец радиста обнаружили в подвале соседнего подъезда, скрутили ему руки. Арестованного отправили в тюрьму, а криминал-советник Гиринг, забрав все документы, поехал в гестапо. Он был так измучен бессонной ночью, что едва стоял на ногах. Гиринг тут же связался с Берлином, просил уточнить личность арестованного. Через полчаса с Принц-Альбрехтштрассе ему позвонили. Там уже успели по картотеке навести справки. Оказалось, что у него с гестапо есть давние счеты. Под кличкой «Профессор» скрывался старый коммунист-подпольщик, специалист по радиосвязи. Из Берлина приказали срочно доставить арестованного в главное управление имперской безопасности. Спросили о документах, Гиринг пока ничего не мог сказать — только начинает в них разбираться. Несмотря на смертельную усталость, Гиринг принялся за документы.