В горах долго светает

Не делая круга, вертолет выбрал площадку поодаль от палаток — чтобы ветром не разметало, — стал плавно опускаться, поджарый и горбоватый, с хищно вытянутым пятнистым телом, похожий на древнего рыбоящера, ушедшего жить в небо из ставших ему тесными морских лагун, и лишь белые пятна на сплюснутых серо-зеленых боках, похожие на пятна высохшей соли, казалось, напоминают, что вылетел он в небо из другой стихии, куда, может быть, возвращается иногда для купания. Вслед за автоматчиками из десантной кабины вышли командир части, офицеры штаба и тыла, майор афганской армии. Выслушав доклад начальника полевой хлебопекарни, полковник сразу направился осматривать хозяйство. Запах свежевыпеченного хлеба был еще так силен, что у входа в большую палатку полковник остановился.

— Возьмите в свою команду, старший лейтенант, хотя бы на недельку, а?

— У нас, товарищ полковник, сейчас вакансий нет, да и должности полковничьей, пожалуй, не найдется, — улыбнулся старший лейтенант.

— А я согласен подсобником пекаря.

— Вы, товарищ полковник, лучше обратитесь к своему непосредственному начальству.

В пекарне командир осмотрел еще не остывшие печи, прошел к стеллажам с хлебом.

— Угощайте, хозяева, тогда мы решим, стоит ли идти к вам на усиление.

— Может, обед организовать? — осторожно спросил старший лейтенант.

— Спасибо, но два раза не обедают — мы только что от танкистов... Что скажете, товарищ Исмаил? — обратился полковник к афганскому офицеру.

— Хороший хлеб. Мы как-нибудь своих пекарей к вам пришлем поучиться.

— А мы своих — к вашим. У каждого народа хлеб пекут по-своему, и у каждого он хорош... Вы, товарищ старший лейтенант, устраивайтесь прочно, — говорил на ходу. — Сколько нам здесь стоять — пока не известно. Обстановка в стране и на ее границах сложная, враги могут пойти на любые провокации против народной власти, за рубежом уже вся черная сотня вскинулась.

— Да, — кивнул афганец. — И в горах орудуют крупные банды душманов, с ними — иностранные военные инструкторы. Нам грозят войной, по сути, ее уже начали. Через границу могут хлынуть целые полки душманов, которых там уже давно готовят. Так что наше правительство просит советских товарищей не торопиться с выводом войск. Армия у нас молодая, к тому же Амин уничтожил или оттолкнул многих честных сторонников Апреля... Среди офицеров немало помещиков и богатеев, некоторым страшно потерять свои привилегии, если революция будет развиваться, среди таких могут оказаться скрытые враги и предатели. Вместо старой жандармерии мы создаем народную милицию — царандой, но и тут не хватает опытных и проверенных офицеров. Со своими врагами мы бы, конечно, справились сами; несмотря ни на что, народ на стороне Апреля, хотя еще многие запуганы душманами. Но сейчас внутренняя контрреволюция сомкнулась с нашими зарубежными врагами — вот почему ваше присутствие нам так необходимо, оно вливает уверенность в народ и партию. Вчера я выступал на двух фабриках в Джелалабаде. Ко мне подходили рабочие и просили передать: они верят, что русские не оставят их в трудный час. И знайте: что бы враги ни кричали, трудящиеся люди всей душой вас приветствуют. Я ведь тоже сын батрака, так что и от себя говорю.

Полковник обратился к прилетевшему с ним офицеру тыла:

— Берите-ка вы тут дело в свои руки. Через полчаса всех, кто не занят, — на беседу. Товарищ Исмаил расскажет о положении в здешней провинции, о местных племенах, обычаях и традициях афганцев. Прошу отнестись к этому со всей серьезностью. И людям каждодневно внушать, что уважение к законам страны, куда нас пригласили как друзей и защитников, к обычаям ее народа — для нас свято. И не забывать: в стране революция, идет беспощадная классовая борьба, и тут нет точной линии между фронтом и тылом. Вы хотя и тыловики, а бдительность должна быть фронтовой.

— Это очень правильно, товарищ полковник, — поддержал афганец. — Мы уже заметили: ваши солдаты и офицеры очень доверчивы. Вы у себя дома привыкли считать всякого человека другом и братом, у нас такого еще нет. Феодалы, ахванисты, обманутые темные фанатики затаились, не все они ходят по горам в бандах. Их бывает трудно отличить от друзей. У нас носят длинные халаты, под ними легко прятать оружие. Ты ответишь на его улыбку, а когда повернешься спиной — он может всадить в нее пулю или нож. Это помните всегда, не будьте слишком доверчивы. Враги революции мечтают не только афганцев натравить на русских, но и русских на афганцев, вызвать вражду и недоверие. В этих горах скрывается немало душманов, будьте осторожны.

— Мы слышали про здешних басмачей, у нас ведь гости были.

Старший лейтенант коротко рассказал о визите афганцев. Полковник вопросительно глянул на майора Исмаила.