В горниле революций и войн: Украина в 1917-1920 гг. историко-историографические эссе

Получив сообщение о распространении выступлений в ряде крупных железнодорожных пунктов, Рада министров постановила: «Ввести в действие закон Российского правительства от 2 декабря 1905 г. о временных правилах против забастовок на предприятиях государственного значения в полном объеме с распространением этой меры телеграфно»[658]. В тот же день начальники железных дорог получили телеграмму с предупреждением, что в случае продолжения забастовки железные дороги будут переданы в ведение оккупационной администрации, а бастующие уволены и высланы из Украины. Однако поколебать стойкость забастовщиков не удалось.

Большое влияние на железнодорожников оказывали большевики, которые прибегли к целому ряду организационных и пропагандистских мероприятий[659] и добились, чтобы забастовщики выдвигали требования ликвидации оккупационного режима, освобождения политзаключенных, права объединяться в союзы и тому подобное. Конечно, насущными оставались и требования 8-часового рабочего дня, улучшения снабжения, увеличения хлебного пайка, выплаты задерживаемой зарплаты. Забастовка была объявлена бессрочной, и решено было продолжать ее до полного удовлетворения выдвинутых требований[660].

Волю рабочих не могли сломить широкомасштабные аресты, волной прокатившиеся по всем без исключения губерниям Украины (только в Железнодорожном районе Соломенки г. Киева к концу июля было арестовано более 1800 рабочих и членов их семей). Железнодорожники проявляли солидарность, оказывая помощь тем регионам, которым было особенно трудно, срывали попытки штрейкбрехеров разбить монолитное выступление. По примеру железнодорожников в борьбу быстро втягивались рабочие других отраслей, в первую очередь металлисты. Только в июле-августе было отмечено 11 забастовок металлистов[661].

Репрессии еще больше разжигали недовольство трудящихся, вызывали дополнительное напряжение. Многие документы свидетельствуют, что власти были очень обеспокоены обстановкой, имеющей тенденцию к обострению. Например, одесский комендант сообщал правительству: «Железнодорожная забастовка продолжается и грозит вылиться в вооруженное восстание. Город неспокоен после высылки 500 рабочих в Очаков для предания их полевому суду»[662].

Материальную, финансовую помощь бастующим оказывали большевистские, советские, профсоюзные организации России[663], хотя это, конечно, нарушало «букву» Брестского договора. Однако, используя преимущественно профсоюзные каналы, забастовщикам Украины из РСФСР было переправлено более 3 млн руб.[664]

Забастовка железнодорожников охватила более 200 тыс. рабочих и служащих. Перевозки грузов свелись к минимуму. Едва заметное движение на железных дорогах обеспечивалось только специальными батальонами оккупантов и паровозными бригадами, срочно доставленными из Германии и Австро-Венгрии. Их работе существенно мешали постоянные диверсии – разрушение мостов, подрывы эшелонов, умышленные повреждения поездов – и массовый саботаж обслуживающего персонала.

Однако военные меры режима, усиление влияния соглашательских элементов на железнодорожников, усталость, истощение забастовщиков привели к тому, что они в конце концов вынуждены были в августе вернуться на рабочие места, хотя некоторые очаги сопротивления не угасали до середины сентября 1918 г.

Важным следствием забастовки стало то, что парализованность на длительное время главных транспортных артерий воспрепятствовала вывозу в Германию и Австро-Венгрию богатств Украины. В результате, по официальным данным (которые не учитывают неконтролируемых перевозок через массу пунктов, где грузы не регистрировались, и др.), в центральные страны удалось отправить лишь 9 из 60 запланированных миллионов пудов хлеба[665]. Можно предположить, что примерно такими же были пропорции по невывозу других товаров и сырья. Произведенные по разрозненным данным архивов подсчеты несколько отличаются в сторону увеличения приведенной цифры[666]. Впрочем, только фронтальное изучение всех документов может приблизить к сколько-нибудь достоверному показателю.

Развиваясь параллельно с повстанческим движением, отвлекая на себя военные силы оккупантов, забастовка железнодорожников в то же время создавала условия для развития крестьянской борьбы, которая, конечно, имела значительно менее организованный характер и при других обстоятельствах была бы оперативно подавлена властями. Социальная активность крестьянства в 1918 г. поднялась на невиданный до того уровень. Это естественно, ведь прежде всего за его счет правящие круги пытались выполнить условия Брестского «хлебного мира». Задетое за живое, крестьянство быстро забывало о вчерашнем «нейтралитете», оставляло апатию, вызванную не вполне приемлемой политикой Центральной рады, и грозно заявляло о себе как о силе, способной преодолеть, снести все, что не просто встало на его пути, но и пытается вернуть к состоянию беспощадно угнетаемого и эксплуатируемого, бесстыдно обманутого слоя.