В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции в 40-50-х гг.

Город М. — это г. Молотов, центр области, образованной не­задолго до войны на Западном Урале. По Указу Верховного Сове­та СССР от 3 октября 1938 г. из Свердловской области выделили Коми-Пермяцкий национальный округ и четыре города — Пермь, Лысьву, Кизел, Чусовой, а с ними и тридцать четыре района¹. Указ явно готовили наспех: в нем забыли упомянуть центр химической промышленности г. Березники, перепутали название других городов. Правительственные чиновники не слишком утруждали себя и поис­ком названия для новой области, просто выдали ей старорежимное имя некогда упраздненной Пермской губернии. В марте 1940 г. спо­хватились: Пермь переименовали в г. Молотов, а область, соответст­венно в Молотовскую. Новое имя обязывало: вновь назначаемым на Западный Урал ответственным работникам в ЦК внушали: «Вы едете в область имени Молотова, оправдайте доверие партии на той работе, на которую выезжаете»².

По переписи 1939 г. в области проживало чуть более двух миллио­нов человек³.

Каких-то резонов, кроме сугубо географических, создания новой административной единицы за давностью лет отыскать не удалось. От Свердловской области просто отрезали расположенные западнее Уральского хребта территории, между собой ничем не связанные: ни дорогами, ни хозяйственным обменом, ни культурными традициями. Складывается впечатление, что Свердловское начальство просто пы­

14

талось сбросить груз ответственности за десятилетиями пребываю­щий в прорыве Кизеловский угольный бассейн. «Здесь месяцами сидели бригады, наркомы. Происходило массовое избиение кадров, в результате чего Комиссия партконтроля при ЦК ВКП(б) вынуж­дена была принять специальное постановление в 1943 об избиении и смещении кадров в Кизеле. Сюда, как в прорву, посылали все — и спирт, и продукты», — со знанием дела сообщал начальству секре­тарь обкома ВКП(б) К. М. Хмелевский¹. А уже к Кизелу добавили все остальное.

Область напоминала сшитое на скорую руку лоскутное одеяло. Ее административный центр был отдален от подвластных ему ме­стностей отсутствием надежных коммуникаций. «Районы области территориально разбросаны, — докладывал в Москву ново назна­ченный прокурор, — до северных Ныробского, Красновишерского, Чердынского, Гаинского, Косинского районов расстояние до центра области составляет 200—600 км, без железных дорог и автомобильно­го сообщения, до южных районов — Чернушинского, Щучье-озер-ского, Куединского, Б. Усинского, Фокинского и др. — расстояние от Молотова по прямой 250 км, но, чтобы попасть туда, надо ехать через Свердловск, или пользоваться авиатранспортом»². Областное начальство годами не могло вызвать на доклад своих подчиненных³.

Время от времени областное начальство высылало экспедиции, в духе времени называемые бригадами обкома, для обследования уда­ленных территорий. Руководитель бригады, им в сороковые годы чаще всего назначался областной прокурор, вернувшись в г. Молотов составлял справку, очень напоминающую по содержанию и даже по форме доклады путешественников по казенной надобности, объез­жавших в XIX веке окраины империи.

Вот любопытнейший документ — «О состоянии социалистиче­ской законности в Юго-Осокинском районе Молотовской области», датированный ноябрем 1948 г. На трех десятках машинописных лис­тов государственный советник третьего класса Д. Куляпин скрупу­лезно описывает поселения местных жителей: «во многих деревнях, сельском и районном центрах чувствуется упадок культуры и хозяй­ства»; их занятия сельским хозяйством: «посевы происходят зачас-

¹ Хмелевский - Харитонову. 3.02.1945//ГОПАПО. Ф. 105. Оп. 11. Д. 154. Л. 28-29.

² Яковлев - Баранову. 5.07.50.//ГАПО. Ф. р1366. On. 1. Д. 192. Л. 35.

³ В августе 1944 г. из областного центра в Москву сообщили, что «тов. Со-бянин (прокурор Ныробского района) не был в облпрокуратуре с 1938 г.», Самсонов - Шаховскому. 1.08.1944//ГАПО. Ф. р1366. Оп. 3. Д. 190. Л. 4.

103