В городе М. Очерки социальной повседневности советской провинции в 40-50-х гг.

доступ к служебным материалам, перестали пускать на пленумы гор­кома. Возможность публиковаться стала весьма и весьма проблема­тичной. В «Звезде» ему пообещали, что продолжат сотрудничество, будут давать редакционные задания, помогут с публикацией лите­ратурных произведений и прочее — в общем, говорили все то, что полагается в подобных случаях. Ничего не выполнили. Только «Бе­резниковский рабочий» публиковал на своих страницах его роман с продолжением. Платил немного. В следственном деле Данилкина на­ходится Справка о гонорарах от Молотовского государственного из­дательства: за 1948 г. выплачено 5598 рублей; за 1949 г. — 1170 руб­лей — впятеро меньше¹.

Ремесленные училища в те времена пользовались заслуженно дурной репутацией. Для городского школьника угодить в него было все равно, что попасть в колонию:

«Во всяком случае, нас тогда стращали и тем, и другим с примерно равным воспитательским успехом. «Ремеслуха» — спецодежда, казар­менное житье, дисциплина, пайковая кормежка впроголодь. «Чтоб тебя ремесленники съели!» — было тогдашним ходовым присловьем. И точно — забирали туда, начиная с четвертого класса»².

Ремесленное училище № 22 отличалось от подобных ему учеб­ных заведений разве что составом. В нем на полное государственное обеспечение были принудительно помещены мальчики — подростки, потерявшие родителей. Нравы воспитанников существенно расходи­лись с правилами поведения учащихся советской школы. Они дрались, крали что ни попадя, наводили страх на мирных горожан, пили. В об­щем, озорничали. В феврале — марте 1948 г. ребята в классных поме­щениях упражнялись прицельной стрельбой из рогаток по портретам вождей: В. И. Ленина и И. В. Сталина, и по плакатам с изображением героев-молодогвардейцев. Увечные картины разрывались на части³.

Под стать воспитанникам были и мастера. Директор училища вел себя вполне патриархально: откушав водочки в своем кабинете, наво­дил порядок кулаками. Поучив по-отечески нарушителя, мог потом угостить его папироской. Протрезвев, директор издавал распоряже­ние: провинившихся учащихся не кормить. Как водится, воровал, но понемножку:

169

103

«Акулов А. И. брал из кассы ремесленного училища на подотчет деньги и расходовал их на свои нужды (6285 руб. 12 коп. ). Силами училища и из материалов училища Акулову по его распоряжению изготовлен диван, две рамки полированных, постамент под трюмо, вывез из училища 2 кубометра дров для своих нужд без оплаты»¹.

В январе 1949 г. бюро горкома обсуждало положение в училище, директора строго предупредили и потребовали в кратчайший срок исправить положение. Новый заместитель директора по культурно-воспитательной работе должен был исполнять это постановление. Подчеркну — не контролировать исполнение, но совместно с дирек­тором ликвидировать отмеченные крупные недостатки.

Михаила Данилкина педагогике не обучали. От всего увиденно­го он поначалу опешил. Не думал, скорее всего, что так бывает. Во всяком случае, А. С. Макаренко в «Педагогической поэме» изобра­жал совсем иные сцены из жизни. Ребятам новый замполит явно сочувствовал, добывал в библиотеку новые книжки. Случалось, за­ступался за мальчишек. По словам директора, «...у Данилкина было некоторое стремление завоевать легкий, несерьезный авторитет среди учащихся»².

По всей видимости, до лета никаких крупных столкновений у ру­ководства училища с новым замполитом не было. В июне Михаил Данилкин получает поручение: поработать начальником летнего ла­геря РУ № 22 в деревне Усть-Кондас. Здесь он проявил совершенно неожиданную хозяйскую сметку. Для пополнения продовольствен­ного пайка разрешил учащимся организовать переправу через Каму. Ремесленники за деньги и продукты перевозили местных жителей. Покупали табак и водку. Пили вместе с начальником. Когда выпивки не хватило, Данилкин отдал под заклад лагерный баян. Брали водку и снова пили. Дошла очередь и до казенного аптечного спирта. Свой пошатнувшийся авторитет М. Т. Данилкин восстанавливал при помо­щи палки. Пьяный замполит гонялся за учащимися. Учащиеся разбе­гались³. Первая же проверка выявила отсутствие порядка и упадок дисциплины. Как только каникулы закончились, партсобрание РУ обсудило персональное дело коммуниста М. Данилкина. Ему объяви­

103

ли выговор и «... просили горком партии снять Данилкина с работы, так как он в дальнейшем быть воспитателем не мог»¹.

В то же время городская прокуратура «по собственной инициа­тиве» начинает проверку соблюдения социалистической законно­сти в ремесленном училище № 22. В Березники прибывает также министерская комиссия. Директор училища пытается спрятать от нее учащихся, их запирают в комнате. Не получилось: «они выбили стекло и попали на прием к зам. министру. Министр принял ряд мер и потребовал ответственности от ответственных лиц. Тогда мастер вызвал одного из этих учеников, признал, что он руководитель и из­бил его»².