В гостях у сказки Александра Роу

И вдруг узнала, что меня утвердили. Это было счастье, потому что сценарий мне очень понравился.

— До этого вы видели фильмы Роу?

— Видела, конечно, очень любила их. Слава Богу, тогда не было круглосуточного телевизионного эфира, как сейчас, но сказки Роу я знала.

— И вот вы увидели всех этих людей, которые снимали эти сказки, воочию. Познакомились с актерами, с самим Георгием Милляром. Помните ощущение?

— Учтите, что это было так давно! Мне было 15 лет. Я была маленькая девочка в окружении взрослых людей. Но то, что я помню: обстановка была потрясающе дружелюбная и очень творческая. Александр Артурович, хотя бывал строг, но сам он такой добродушный человек, как большой ребенок! И вокруг него была соответствующая атмосфера.

А Милляр — человек очень эксцентричный, очень живой. Все время сыпал шуточками-прибауточками. Он как бы играл в режиме нон-стоп разных персонажей. Я не помню его вне какого-нибудь образа. В гримерной — постоянно разговоры, смех, шутки.

— Где снимали «Морозко»?

— Зимнюю натуру — на Кольском полуострове. Помню, зима в Москве уже заканчивалась, а там снега видимо-невидимо! Очень красивая натура, как вы могли заметить. Мне пришлось временно оставить учение в школе и ехать туда. С мамой, с учебниками.

— Как же вас из балетной-то школы отпустили?

— Это правильный вопрос, оттуда не отпускали. В балетной школе нельзя прерывать учения. Но у меня была замечательный и очень авторитетный педагог Суламифь Михайловна Мессерер, она за меня поручилась.

— Актеры помогали вам на съемочной площадке?

— Поддерживали. А советы давал только Александр Артурович. Хотя однажды он на меня накричал. Был эпизод, когда Марфушка падала в пруд, а Настенька ее спасала. Пруд был ужасно грязный, с пиявками. Я сбежала с пригорочка и… остановилась перед самой водой. И так три раза. А на четвертый Роу не выдержал и заорал. Я сразу и плюхнулась.

— Хорошо помните вашу «семью» по фильму? Мачеха — Вера Алтайская, папенька — Павел Павленко, Марфушка — Инна Чурикова. Удивительные актеры, яркие индивидуальности…

— Конечно, помню. Их черты характера примерно такие же, как в фильме. Павленко — мягкий, тихий, спокойный человек, а Алтайская очень экстравагантная, с юмором. Все относились ко мне очень тепло. А Инна после съемок привела меня в театральное училище к своему преподавателю. Она хотела помочь мне с постановкой голоса — он же у меня был тихий, возникали проблемы с озвучиванием роли. Но мне объяснили, что в кино я всегда смогу себя озвучить, а вот если «поломать» голос, то это может повредить моей индивидуальности. Так меня до сих пор именно по голосу и узнают.

— За вами не пытались ухаживать?

— Нет, ну что вы! Я была совсем еще цыпленком. По сути, в «Морозко» я сыграла саму себя — юную и наивную. Поэтому я приходила на площадку, работала и уходила к мамочке, к учебникам, в то время как взрослые почти каждый вечер собирались шумными компаниями.

Но я сама влюбилась в своего Иванушку. Правда, я никому об этом не говорила, любовь была тайной. И первый в моей жизни поцелуй был именно с ним, перед камерой. Как же я стеснялась!

— Не замерзали на Кольском полуострове?

— Замерзала, а как же! Особенно, когда сидела под елкой. У Роу был очень хороший оператор Дмитрий Суренский, у него всегда очень тщательно ставился свет. Иногда по тридцать минут. И, значит, все эти тридцать минут я сидела в кадре на снегу и, конечно, замерзала.

— А помните ли вы свои чувства, когда впервые увидели себя на большом экране?

— Конечно. Первый просмотр — это шок! И привыкала я к себе «экранной» очень долго. Прошли годы, прежде чем я смогла уже спокойно смотреть «Морозко» (причем, я уже и в кино перестала сниматься), и тут я стала жутко себе не нравиться. «Тут плохо выгляжу, тут плохо сыграла, тут не с той интонацией сказала…» И на каком-то этапе я вообще прекратила смотреть этот фильм. А когда прошло еще энное количество лет, я вдруг посмотрела «Морозко» другими глазами, как будто Настенька — это не я. На экране — пятнадцатилетняя девочка. И я подумала: «А не плохая девочка… И что это я так недовольна была?»

— На следующем фильме Роу — «Огонь, вода и… медные трубы» работалось уже легче?

— Да, конечно. Я уже всех знала, ведь Александр Артурович всегда с одной командой работал: Милляр, Павленко, Алтайская. Работать с этими людьми — одно удовольствие. У меня опять была главная роль, и я не помню никаких проблем.

Как вам объяснить… Обаяние этих сказок, обаяние этих актеров шло от самого Роу. Он почти никогда не кричал, никого не унижал. Мог иногда повысить голос, чтобы не разбегались, чтобы дисциплина не расшатывалась. Но вся его доброта распространялась и на группу, и на общее дело. И это видно на экране.

Но, если быть честной, моя вторая работа в кино — это не «Огонь, вода…» Сразу после «Морозко» я снялась в фильме «Дети Дон Кихота». Помните, такую «Чебурашку» с веснушками?

— Конечно!

— Когда этот фильм показывают по телевизору, я смотрю его практически всегда, он мне очень нравится.

— А эта работа чем запомнилась?