В гостях у тетушки Клио

домов и земель до шуб и домашнего имущества.

Не только в памяти, но и в документах остался Брюннский марш смерти, когда изгоняемые из Брно около 30 тысяч немцев пешком и на

грузовиках были отправлены за 55 километров на австрийскую границу.

Свидетели говорят, что по обочинам лежали трупы умерших стариков и

детей. Всего при этом умерло, как теперь считают, около пяти тысяч

человек, в том числе 890 душ в концлагере, куда их определила в конце

перехода советская военная администрация в Австрии. Эти последние

умерли по большей части от дизентерии.

Сотнями числятся убитые при каждом из таких эпизодов, как массовые

убийства в Постолопрты, Домажлице, Устице, Пршерове, Хомутове. Это, конечно, не результат распоряжений из Града об уничтожении. Но

накаленная антинемецкая пропаганда, в какой-то степени связанная с

небольшим желанием говорить о поведении самих чехов во время войны, дала свои плоды. Люди, семь лет не поднимавшие оружия против Рейха, должны же были где-то дать выход своей антинацистской ненависти, тем

более, если они служили в армии или полиции и имели оружие.

Можно и нужно ли пожалеть этих убиваемых и изгоняемых с Родины

стариков, женщин, детей? Да что ж мы не люди, что ли? Конечно, их

очень жалко, особенно если вспомнить, что они-то лично в подавляющем

большинстве не участвовали в еврейских и чешских погромах, не сажали

в гестапо, не жгли деревни. Но скажем честно, что на этот крестный путь, пусть тогда еще в далекой перспективе, они отправились в тот день, когда со слезами счастья на глазах встречали солдат вермахта, входивших в их города и села. Как говорил один широкоизвестный

немецкий философ и экономист из Трира: «Нации, как и женщине, не

прощается минута оплошности ...». Конечно, если бы кто-нибудь сказал

им заранее ... . Но ведь в 38-м они думали, что пусть будут хоть камни с

неба, но они уже в Рейхе.

Конечно, тут могли быть варианты. Скажем, австрийцы годом раньше

так же восторженно приветствовали входящий вермахт и любимого

фюрера. А между тем послевоенная судьба их сложилась намного лучше.

Союзники, все – и западные, и Сталин очень хотели навеки оторвать их

от Германии. Поэтому быстрая гримировка австрийцев в «жертвы

гитлеровской агрессии» удалась. Их тоже оккупировали и разделили на

зоны, тоже были репарации и конфискация союзными державами

некоторых производственных объектов. Но особую народно-

демократическую республику в восточной зоне им никто не навязывал, без многолетнего разделения на два государства они обошлись, не говоря

125

Сергей Эйгенсон (Марко Поло)

уже о выселениях по судетскому или прусскому вариантам. Пронесло.

Но тут просто счастливая комбинация карт. А у судетских немцев ее не

сложилось, как и у силезских или данцигских. Но ведь и не всякий

перебегающий улицу на красный свет светофора непременно попадает

под грузовик. Однако, это не значит, что нужно себя подставлять в такое

положение.

Прошли десятилетия. Многое произошло: коммунистический переворот, экспроприация буржуев, террор 40-х – 50-х, Варшавский пакт, Пражская

весна, вторжение советских и других союзных войск в августе 68-го.

Кстати, все помнят, что наиболее жестким был режим в «гэдээровской»

зоне оккупации. Как знать, может быть и потому, что молодые солдаты

и офицеры Национальной Народной армии что-то слышали от отцов о

событиях 1945-46 годов. Потом была Бархатная революция с уходом

коммунистов, восстановление отношений с Западом. Новые власти уже

не могли делать вид, что с изгнанием немцев все в порядке. В 1990 году

президент Чехословакии Вацлав Гавел публично выразил сожаление в

связи с событиями 1945-46 годов. Но как только начинает звучать, хотя

бы чуть-чуть слово « реституция», то есть какое-то возмещение за

отнятую у изгнанных немцев собственность, чешские деятели сразу

вспоминают послевоенную лексику. Весной 1999 года, к примеру, премьер-министр Чехии Милош Земан назвал судетских немцев

« предателями Родины» и « гитлеровским легионом». Понятно, что в

Германии это совсем не понравилось. Но организация судетских немцев

Австрии, например, требует возвращения конфискованного по декретам

Бенеша имущества, которое оценивают в 260 миллиардов евро

нынешними деньгами. Для сравнения доход госбюджета Чехии на 2007

год равен 40 миллиардам евро. Конечно, тут заговоришь о предателях

Родины.

Добавим только, что изгнанные из Судет немцы не пропали. Это были

все-таки немцы, жизнь в лагерях для беженцев на нищенское пособие их

не устраивала. Они не сразу, но влились в общую жизнь фатерланда, стали работать по первому времени на тяжелых и грязных работах, но

потом общий подъем экономики, «послевоенное экономическое чудо»