В гостях у тетушки Клио

произвели в свое время в Багдаде фурор никак не меньший, чем

четырьмя веками позже сообщения Марко Поло в Венеции.

Вот в этих-то сообщениях, найденных, прокомментированных и

изданных нашим знакомым А.-З.Валиди, когда он оказался в эмиграции, и можно найти рассказ о странных обычаях живущих в северных странах

племен, которые " если увидят человека, обладающего подвижностью и

знанием вещей", то" берут его, кладут ему на шею веревку и вешают его

на дереве, пока он не кончится", считая, что это принесет благоволение

богов и удачу всему народу. Надо честно сказать, что обычаи в наших

края с ибн-фадлановских времен сильно усовершенствовались и в

последние века кое-кому удалось избежать такого жертвоприношения.

Будем надеяться, что дальнейший прогресс не заставит себя ждать уж

очень долго. Во всяком случае, хотелось бы.

***

Скоро, выходит, двадцать шесть лет, как умер Василий Алексеевич. И

семнадцать лет, как ушел его бывший ученик Дима Мирошник. Я-то

пока живой, за мной и долг - вспоминать, как уж получается, об их

жизни. Кого помнят - тот ведь еще не до конца умер. А фото Василия

Алексеевича мне бы не добыть, если бы не помогли старые школьные

друзья, одноклассники мои Жанночка и Саша. Значит - и они его

помнили, да, наверное, и не только они.

15

Сергей Эйгенсон (Марко Поло)

ФОРМУЛА ДЛЯ ПАССИОНАРНОСТИ

Поверил

Я алгеброй гармонию.

А.С. Пушкин

Математика, подобно жернову, перемалывает то, что под

него засыпают, и если засыплешь дерьмо - то не жди муки-

крупчатки.

Возможно, Томас Гексли

1. ПЕРЕПИСКА С Л.Н. ГУМИЛЕВЫМ

Летом, если не ошибаюсь, 1978-го получилось мне попасть в опалу. Я

занимался измерениями расхода газа в факельных линиях Западной

Сибири и намерял с помощью нехитрого прибора, пневмометрической

трубки Пито-Прандтля, что в факелах сгорает на несколько миллиардов

кубометров газа в год больше, чем числится по главковским и

министерским отчетам. Времена были уже довольно вегетарианские, раскрыть связи скандалиста с японской разведкой или хоть с сионистами

никому и в голову не пришло. Просто непосредственный начальник, директор краснодарского института, в чьем сибирском филиале я

работал, приказом запретил без его разрешения ездить на

месторождения. То есть, по грибы или за клюквой - это не пресекалось. А

с расходомером - нельзя. Зарплату продолжали платить регулярно, а

работать запретили. Со всеми прочими делами лаборатории, к тому

времени более или менее отлаженными, вполне можно было управиться, как язвил наш ГИП Юзя Немировский, при восьмичасовой рабочей

неделе. Я заскучал. Сначала воспользовался паузой, чтобы оформить

накопившиеся материалы в несколько статей и заявок на изобретения, потом пару недель доставал наших химиков-аналитиков, воспитывая их

по поводу методики обработки результатов. Потом занялся давно

задуманной, но отложенной за недостатком времени, работой по

машинному синтезу схем размещения газоперерабатывающих заводов на

карте.

Я-то совсем не программист, дальше языка Алмир так за жизнь и не

продвинулся - но надо ж иметь что писать в программы. Там были

эквивалентирование - переложение в простые формулы технических и

экономических показателей труб, заводов и компрессорных станций, оценка достоверности прогноза количества газа на энный год и тэ дэ и тэ

пэ. Чем эта работа была хороша для начальства - это, что, против

сложившегося обыкновения, пока никак не вела к скандалам с

вышестоящими инстанциями, в отличие от запрещенных полевых

измерений на факелах и устьях скважин. Ну, а я старался словить кайф от

игр по моделированию. Вот в это самое время нанесло меня в журнале, по-моему, в популярной, но все же издания АН СССР, "Природе", на

статью Льва Николаевича Гумилева об его теории пассионарности.

16

В гостях у тетушки Клио

Имя Гумилева был знакомо уже довольно давно, еще в лейтенантские

годы была укуплена в станционном дальневосточном киоске брошюрка о

поисках Хазарии. Тема далекая, но автор - первое, что, судя по всему, сын обожаемой Анны Андреевны и симпатичного поэта, путешественника и фронтовика с милыми стихами о капитанах и

жирафах, второе - пишет уж очень здорово, нашим историкам, за

вычетом Тарле, так писать не полагалось. А тут, по прочтении уже новой