Прошло двадцать пять лет. Интерес публики ко Льву Николаевичу
Гумилеву за это время иногда зашкаливал до штормового. Вышли, начиная с первых лет Перестройки, наверное, все его книги и рукописи.
Часть населения даже пыталась его приспособить на роль
общенационального гуру типа Солженицына или хоть спекульнуть в
этом направлении. Помню, как какой-то из жёлтых журналистов, чуть ли
не популярный одно время Невзоров, вытащил старика на экран телика, чтобы тот сделал нужные заявления. Л.Н. уже был недалек от конца
своей многотрудной жизни, явно плохо соображал, чего от него хотят, и
все это вместе производило достаточно тяжелое впечатление. Мысли его, однако, живут и после смерти автора и продолжают влиять на людей. Я
так и не уверовал в Теорию полностью, как полагается
интерес. Две его книги и посейчас стоят на моей полке.
У меня же за это время было немало приключений, которые, скажем
прямо, общепланетарного интереса не представляют. В частности, однако, было и такое, что в середине восьмидесятых данные о факелах
были официально признаны
числе вышепомянутого директора нашего института, и разработку
Госпланом специальной "рыжковской" программы по строительству
химкомбинатов на Севере под этот самый газ. Ничего из этого, правда, все равно не вышло, потому, что ветры времени унесли куда-то и
Госплан, и Рыжкова, и вообще "планов громадьё", как сказал бы поэт.
Только и остался памятником громадный подготовленный под стройку,
"выторфованный", участок недалеко от Сургута.
Да и меня закрутило так, что в один прекрасный день я обнаружил себя
за рулем подержанной Хонды-Аккорд на паркинге посреди городка
Баффало Гроув, одного из предместий Чикаго, хотя ни вождение
автомобиля, ни Баффало Гроув, ни самый Чикаго, да и вообще какая бы
то ни было заграница, мне сроду не снились. Советский человек, однако, ко всему привыкает. Привык и я, стал зарабатывать на жизнь
консультациями on-line на привычные темы о газе и нефти, по вечерам
развозить внуков на их теннисные, балетные и прочие занятия, а "для
20
фана", как говорит внучка, ходить в Сеть, которая отчасти заменила
недоступные для меня нынче по географическим и медицинским
причинам встречи и приключения, как для Ходжи Насретдина чайхана на
окраине Ходжента стала всем, "
тема клиометрии, она же квантитативная история. То есть, исследование
количественных характеристик исторических процессов, что в моей
памяти исключительно было связано с тем гумилевским эпизодом.
Тут меня завело, тем более, что в одной из наличных книг ЛНГ (Гумилев
Л.Н. - От Руси к России: очерки этнической истории. - М.: Экопрос, 1994) на 17-ой странице оказался ранее не бросавшийся в глаза график
"Изменение уровня пассионарного напряжения суперэтнической
системы". Оставим пока в стороне тему - откуда автор взял данные, мы к
этому еще вернемся. Сколько я понимаю, двадцать пять лет назад этой
картинки еще не было ни в статье, ни в гумилевском письме, иначе я бы
ее тут же обсчитал, чтобы как-то порадовать Л.Н.. Ну что ж, сделаем это
сейчас. Тем более, мы никак не будем первыми. Существует, как
оказалось, когда я пошарил по Сети, целая наука, можно сказать
–
этого самого графика, выведенного, по словам автора, как "
других местах Сети
немало, не говоря о
бумажной литературе.
Я особенно возиться с
возможно
близкой
аппроксимацией не стал,
сделал всё "на коленке",
тем более, у меня и
программ
по
приближениям нету, по
основной работе нынче
не нужно. Так что я по
старой
памяти
коэффициенты
определял
на
миллиметровке,
обычной, вероятностной
и полулогарифмической,
какие, оказывается легко
найти и скачать в
Интернете.
Как видите, совпадение
кривой на исходной
21
картинке и расчета по приблизительно прикинутым коэффициентам не
то, чтобы идеальное, но совсем неплохое. Никак не хуже, во всяком
случае, чем при других моделях. Оно совсем не связано с