В гостях у ведьмы

Кирилл не сразу рассмотрел её. Действительно, от неё практически ничего не осталось человеческого: голова в редких седых волосах, глаза глубоко сидели в черепе и из чёрных прорезей вырывался красный огонь. Её тело — нечто бесформенное, прикрытое рваным тряпьём, а на кривых ноги лапы, как у дряхлой гусыни.

Болотная-Яга небрежно взмахнула рукой. В топях забулькало, а на поверхность всплыли утопленники. Они посмотрели мутными глазами, заскрипели зубами и со злобой замахали распухшими кулаками.

— Ты бы убрала свою свиту, — с угрозой обратился Кирилл к Болотной-Яге.

— Давненько тебя здесь не было, а почти не изменился. А ведь это по твоей милости я здесь «корни пустила», в жабу превращаюсь, — обожгла она мальчика взглядом.

— Это не я был, — уверенно сказал Кирилл, а мой пра-пра… прадед. А впрочем, что мешало вам остаться человеком?

— В этих топях? Да здесь одни лягушки, пиявки и кикиморы… фу, какая гадость! А мне летать охота, и ступа моя давно прохудилась.

— Ступу мы починим, метлу поправим, крышу на избе перекроим, — неожиданно вклинился в их разговор Большой Хрюх.

— А-а-а! — из избы с перекошенным лицом вылетел Феофан Смелый. Герой поднял смертоносный меч, но один из утопленников бросил ему под ноги бревно. Мужчина упал на землю и больно ударился головой об камень.

— Прикажи своей свите не буйствовать, — помрачнел Кирилл.

— Так, не мы буйствуем, а он, такой резвый! — у Болотной-Яги вырывался злой смешок.

С нечленораздельным мычанием к Кириллу начали подбираться распухшие утопленники. Мальчик быстро запрыгнул к друзьям на лист и тот неожиданно приподнялся над трясиной.

— Спас-сибо! — заикаясь, сказал Кирилл дереву.

Из листвы, как капли росы, показались чистые глаза. Дерево начало очень странно говорить, словно это зазвучали под умелой рукой струны арфы:

— Это вам спасибо. Вырастили, вкусно накормили. Проси что угодно.

— Их надо спасти, — указал Кирилл на Альмигору и Феофана Смелого.

Мгновенно из гущи изумрудной листвы сполз гибкий зелёный ус. Он с лёгкостью отшвырнул утопленников, обхватил Альмигору и, вздумавшего размахивать мечом Феофана Смелого, и аккуратно опустил их на лист.

— Чудеса, да и только, разумное дерево! — покачнувшись на мягкой поверхности, произнёс Феофан.

— Что ещё хочешь? — прозвучал удивительный голос волшебного растения.

— А можно мне, — Кирилл растерялся под пристальным взглядом блестящих, как роса глаз и замолчал.

— Ты хочешь поколдовать? — догадалось дерево.

— Да, но для тебя волшебство, это вкусная пища, — испытывая смущение, произнёс мальчик.

— Всё верно… но что не сделаешь для друга… колдуй, — зашумели ветви.

— Ты что придумал? — наклонилась к другу Катя.

— Сейчас увидишь, — загадочно улыбнулся Кирилл. — Придётся Водяного слегка потеснить.

— Что ты задумал, безобразник! — воскликнула Болотная-Яга и начала бормотать. Злобно завыли утопленники, но с довольным урчанием чавкнуло волшебное дерево, поглотив возникшее колдовство, а дремучая старуха без сил упала на землю.

— Она сейчас умрёт! — испугался Катя.

— Не умрёт, — улыбнулся Кирилл и его словно лавиной накрыли воспоминания. Но сейчас он увидел затерянный в далёком прошлом мир глазами своего пра-пра-… деда. Эта земля была очень древней. Пятьсот лет тому назад…

… - Где ты его нашёл? — статная интересная женщина держала в руках детёныша горностая. Мужчина скользнул ладонью по окладистой бороде, улыбнулся в густые брови:

— Из гнезда выпал, хорошо куница его не заметила. Чечилии подари. Кстати, где она?

— В город подалась, художник к ней один не равнодушен.

— Быстро дочь взрослеет, — несколько неодобрительно сказал мужчина.

— Так, вроде нет у них ничего друг с другом, на холсте её ваяет.

— Знаю я этих художников, — помрачнел мужчина, — за душой ни гроша…

… - Замри! — прошептал Кирилл. — А теперь иди к нам!

Картинка из далёкого прошлого плавно колыхнулась, словно скат, встряхнув с широких плавников осевший песок, плавно перетекла в настоящее время. Вздрогнули ветхие постройки. Обозначился контур добротного дома, украшенного резьбой. Болото отступило, а на плодородной земле выросла сочная трава и ухоженные деревья. Загоготали упитанные гуси. Замычал сытый бычок. Чудно запели соловушки, и раздался весёлый смех идущих с покоса девушек. Раздражённо забубнил чернобровый мужик, отчитывая проказников-близнецов. Где-то послышались удары молота в кузнице…

Внезапно Болотная-Яга скукожилась и… испарилась.

— Она умерла? — обомлела Катя.

— Нет, вон она, молодая, горностая в руках держит! — радостно засмеялся Кирилл.

Прошлое полностью растворилось и стало настоящим. Перед ребятами зашумел посёлок, населённый хозяйственными людьми. Всё здесь было ладное! Всюду виднелось много построек и было изобилие домашних птиц и животных. У большого дома, увитого виноградными лозами, который так и хотелось назвать теремом, играла с шустрым зверьком женщина.

— Что это, волшебство? — обомлела бывшая Болотная-Яга, увидев огромное дерево, верхушка которого терялась в облаках. Там где она жила его не было.

— Здравствуйте, бабушка! — звонко выкрикнула Катя.