Читаем В «игру» вступает дублер полностью

Поздним вечером к Зигфриду опять поскрёбся Василий и, как всегда, бочком протиснулся в едва приоткрытую дверь.

– Ты, брат, смелее входи, – пригласи Зигфрид.

– Да потревожить вас боюсь, Сергей Иванович.

– Ничего, ничего, заходи.

Зигфрид достал ром:

– Ну как, чистого или с кофе?

– Предпочёл бы чистенького.

Зигфрид налил немного в стакан, придвинул к Василию.

– А вы что же?

– Не хочется.

Василий выпил, осторожно поставил стакан на место.

– Да-а-а, я ведь тоже до ранения не пил. Даже, поверите, фронтовые сто грамм не употреблял, ребятам отдавал. А потом как-то всё пошло наперекосяк. Особенно после того, как тут оказался. Вот и лечу…душу…

– Не один ты «тут оказался», – сказал Зигфрид, подчеркнув последние слова.

– Не один, – согласился Василий. – Только ведь вот здесь я – один.

– Не понял, – сказал Зигфрид, хотя и уловил тревожное состояние Василия.

– Ну как же…Слова сказать не с кем… Каждый сам по себе. Все друг друга опасаются. Вот только у вас душой отдыхаю.

Зигфрид давно присматривался к Василию. Он нравился ему своей готовностью помочь, природной смекалкой. И особенно тем, что тосковал. Тоска эта прорывалась через все его странности и комические ужимки. Душа его, не принимавшая нового порядка, болела. Василий из чувства предосторожности тщательно это скрывал и только чуточку расслаблялся за ромом у Зигфрида.

– Мне тоже приятно с тобой поговорить, – сказал Зигфрид, обдумывая внезапно пришедшее решение.

– Правда? – обрадовался Василий.

– Правда. Выпьешь ещё?

– Нет, спасибо…Я же, вообще-то, непьющий. Вот только тут… – Василий покрутил кулаком у сердца.

– А ты тоску в ненависть преврати, – посоветовал Зигфрид.

– Как это? – тихо удивился Василий.

– Помнишь того гестаповца в штатском, что у директора в кабинете был и бумаги писал?

– Помню.

– Он нас всех может упрятать за решётку, как только разглядит, что…у кого-то душа болит.

– Этот может, – согласился Василий.

– Ты на фронте защищался до последнего?

– До последнего, – несколько смутившись, ответил Василий.

– Так почему здесь не защищаешься?

– А как?!

– Надо последить за этим человеком, где бывает, где живёт, а потом уже решать, что делать дальше.

Василий повернул голову боком и сморгнул своим птичьим глазом.

– Или боишься? – спросил Зигфрид.

– Нет, Сергей Иванович, не боюсь. Только не пойму, это мне или вам нужно? – выдал напрямик сообразительный Василий.

– Это нам нужно.

– Я согласен, Сергей Иванович, я не подведу, – заверил Василий.

Несколько дней он наблюдал за Гуком, потом доложил Зигфриду: «прыщавый» несколько раз в день пересекает улицу – ходит из гестапо в полицию безопасности и обратно. «Значит, выполняет обязанности секретаря-порученца и переводчика», – заключил Зигфрид.

– Живёт один в трёхкомнатной квартире, – рассказывал Василий. – Ходит к женщине. Кто такая, не знаю, пока не выяснил, но видел, что молодая, и адрес знаю.

– Да ты просто молодец, – похвалил Василия Зигфрид.

– Ну да, против овец, – невесело отшутился Василий.

– Надеюсь, не надо напоминать, что разговор у нас мужской?

– Что вы, Сергей Иванович, – даже обиделся Василий. – Никому ни гу-гу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Некоторые не попадут в ад
Некоторые не попадут в ад

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять эту книжку.Сорок раз себе пообещал: пусть всё отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным.Сам себя обманул.Книжка сама рассказалась, едва перо обмакнул в чернильницу.Известны случаи, когда врачи, не теряя сознания, руководили сложными операциями, которые им делали. Или записывали свои ощущения в момент укуса ядовитого гада, получения травмы.Здесь, прости господи, жанр в чём-то схожий.…Куда делась из меня моя жизнь, моя вера, моя радость?У поэта ещё точнее: "Как страшно, ведь душа проходит, как молодость и как любовь"».Захар Прилепин

Захар Прилепин

Проза о войне
60-я параллель
60-я параллель

«Шестидесятая параллель» как бы продолжает уже известный нашему читателю роман «Пулковский меридиан», рассказывая о событиях Великой Отечественной войны и об обороне Ленинграда в период от начала войны до весны 1942 года.Многие герои «Пулковского меридиана» перешли в «Шестидесятую параллель», но рядом с ними действуют и другие, новые герои — бойцы Советской Армии и Флота, партизаны, рядовые ленинградцы — защитники родного города.События «Шестидесятой параллели» развертываются в Ленинграде, на фронтах, на берегах Финского залива, в тылах противника под Лугой — там же, где 22 года тому назад развертывались события «Пулковского меридиана».Много героических эпизодов и интересных приключений найдет читатель в этом новом романе.

Георгий Николаевич Караев , Лев Васильевич Успенский

Проза / Проза о войне / Военная проза / Детская проза / Книги Для Детей