В интересах империи

Выручала его лишь уникальная особенность памяти, которая развилась за время работы технологом в Корпорации. По особому ассоциативному алгоритму Олаф был способен запомнить любую модель в чертежах и технологических матрицах, сколь бы сложной она ни была. То, что инженеры держали в памяти компьютеров в виде длинных многозначных чисел, обозначающих порядок распределения деталей и материалов, Грант был способен запомнить в виде последовательности цветов и звуков, а затем накрепко удерживать этот ассоциативный образ в голове. В результате он мог воспроизвести знакомые чертежи и создать машины, над которыми приходилось работать в Корпорации. Большинство выпускаемых там моделей представляли собой бытовые и строительные механизмы, так что в условиях Асура от них не было ни малейшего толку. Олаф был бы рад выкинуть из головы этот мусор, но это было не в его власти – память крепко держала ассоциативные образы чертежных и сборочных последовательностей. Но бесполезным было далеко не все. Корпорация строила один вид транспортных звездолетов и три вида орбитальных челноков. Если бы не знание этих чертежей, Грант бы не решился на столь дерзкую аферу.

Но это удивительное свойство памяти Гранта, вместе со структурой его личности, передалось Марку. Оно записалось в его мозг вместе со всей внедренной информацией. Ощущение чужих способностей, во многом неординарных, давно перестало будоражить Марка, он к ним попросту привык. Он бы и не подумал об этом, если бы не одно обстоятельство, важное именно в сложившейся ситуации. Сидя в кресле перед диспетчерским пультом и глядя, как Тим неподвижно лежит на кровати, запертый в жилом модуле, Марк вдруг осознал, что помнит секретный код от клавиатурного интерфейса разведчика.

Поразительным образом длинная последовательность чисел кода преобразовалась в голове, превратившись в ассоциативную цветовую картинку. И Марк вдруг понял, что способен без труда расшифровать ее, перевести обратно в числовой пароль. Сработал тот же алгоритм, которым Грант запоминал структуру сборочных документов.

Трудно было поверить в это, хотя механизм был понятен; увидев единожды набор цифр, набранный Картером, Марк сохранил его в памяти точно так же, как Грант запоминал коды технологических программ. Но несмотря на очевидность этого, спасатель засомневался. Правда, проверить верность догадки не составляло труда.

Марк вынул из кармана клавиатурный блок и прижал сенсор активации. Вскоре устройство подало признаки жизни, а на его экране высветился запрос на ввод пароля. Уверенными нажатиями на сенсоры спасатель вбил нужные числа. Устройство приняло код и активировало систему.

Несколько секунд Марк неотрывно смотрел на монитор – ему трудно было поверить в такую удачу. Теперь в сохранении жизни разведчика не было ни малейшего смысла. Скорее, напротив. Оставаясь в живых, Тим являлся самым слабым звеном всего плана. Каждый раз Марк волновался, как бы невольный партнер не выкинул какой-нибудь номер вроде приступа неповиновения, а то и остановки сердца. От этих имперских фанатиков чего угодно можно ожидать. А ведь нужен был Картер только для одного – принять депешу из штаба и ответить на нее.

Но раз уж теперь Марк способен самостоятельно справиться с этой задачей, необходимость в пленнике полностью отпадала. Тим представлял собой подлинную пороховую бочку под боком, а это действовало на нервы и связывало руки. Убив разведчика, Марк получал так необходимую ему свободу для претворения в жизнь заключительной части своего масштабного плана. Главное, в этом случае спасатель уже не был бы привязан к базе, а мог бы свободно перемещаться между ней и своим главным плацдармом, на который делал основную ставку в затеянной против Империи игре.

Но Марк не спешил, ему претила мысль об убийстве беззащитного пленника. Разум, чувства, воля как бы разделились надвое – собственная натура протестовала, тогда как часть личности, скопированная у Гранта, не имела, казалось, никаких морально-этических тормозов. Однако чужая воля оказалась сильнее. Поколебавшись немного, Марк бросил взгляд на монитор, где продолжал неподвижно лежать обреченный пленник, поднялся с кресла и шагнул к выходу.

Диспетчерский пункт располагался неподалеку от зоны жилых модулей, где был заперт Картер, так что путь занял меньше минуты. И с каждой секундой решимость спасателя становилась крепче. Не разбив яиц, не приготовишь яичницу – примерно в таком ключе рассуждал он.

Тронув сенсоры у двери, Марк ввел им же придуманный код, после чего дверь послушно ушла в сторону. Во внутренних модулях базы не предусматривалось шлюзов за ненадобностью, но с порога кровать все равно была видна лишь частично – мешал угол помещения, где располагались душевая и санузел. Душить пленника при помощи акселератора, на взгляд Марка, было уж чересчур, поэтому он сделал еще пару шагов от порога, снял с пояса бластер и положил палец на спусковой сенсор. А на третьем шаге стало очевидным, что кровать пуста.