В капкане у зверя

Он медленно стянул брюки вместе с трусами и швырнул на пол. На несколько секунд Аня задержала дыхание. Его член оказался напротив ее лица — длинный, крупный, со вздувшимися переплетениями вен. Набухшая головка побагровела и блестела от влаги, сочащейся из крошечной щели. Аня наклонилась и легко коснулась языком уздечки. Давид дернулся, глухо застонал. Аня опустилась еще ниже, привороженная его вкусом и жаром твердой бархатистой плоти. Она лизнула мошонку, обхватила губами кожу и нежно потянула. Пальцы Давида зарылись в ее волосы. Аня начала облизывать горячий твердый член, впитывая в себя вкус, который никогда не сможет забыть. Прямо сейчас, в этот момент, когда ее губы скользили вверх по стволу, а ладонь обхватывала влажное основание, Давид становился ее частью. Аня облизала весь член, пока он не стал скользим, крепче обхватила ладонью и, сжав, начала двигать сверху вниз. Пальцы Давида почти до боли натянули волосы. Она вобрала головку в рот, надавила языком на крошечное отверстие и начала сосать, тихонько постанывая. Давид нажал на ее затылок, вынуждая опуститься ниже. Но Аня не подчинилась. Давид рыкнул и снова надавил. Аня в отместку всосала набухшую головку и резко дернула головой верх, выпуская ее изо рта. Из горла Давида вырвался громкий стон, словно ему было ужасно больно. Он откинул голову назад. Вены на шее вздулись. Аня замерла, любуясь им. На губах и языке разливался его вкус. В голове клубился туман, будто она была пьяной. Аня снова начала жадно облизывать член. Она поняла, что действительно пьянеет от его вкуса, от ощущения горячей кожи, обтянувшей твердый ствол, от набухших, четко проступивших вен. Давид зло проскрежетал:

— Я не могу с тобой долго.