В когтях багряного зверя

Больше всего досталось пригородным фермам и ремесленным мастерским, смытым подчистую вместе со своими хозяевами. А поскольку почти все они работали на строителей Ковчега, это осложнило тем дальнейшую жизнь. И, напротив, упростило задачу нам. Слегка изменив себе внешность, напялив накидки строителей и прихватив сумку с инструментами, мы смогли выдать себя за ремесленников, спешащих в город по срочному делу. И ни один жандарм не стал бы чинить нам препоны, пусть даже у нас не было пропусков. Теперь эти бумажки утратили ценность, а отговорка «Все документы утонули при наводнении!» работала безотказно везде и всюду.

Одно плохо: что играло на руку нам, то помогало и нашим врагам. А то, что Виллравен, его банда и Владычица пережили стихию, мы выяснили в первый же день, как только сунулись в Великую Чашу…

Но случилось это лишь через три недели после того, как нам посчастливилось во второй раз не утонуть. Ровно столько мы преодолевали оставшееся до Аркис-Грандбоула расстояние, какое еще недавно покрыли бы за пару суток. И больше половину этого времени нам пришлось стоять на месте, дожидаясь, когда схлынет вода и местность станет пригодной для проезда.

Вода схлынула через десять дней, но в прежние берега море уже не вернулось. Теперь оно плескалось у подножия нашего спасительного холма, поднявшись на десяток метров и «отъев» от западного берега изрядный кусок. А полоса земли, отныне считающаяся побережьем, была размыта так, что, не будь у нас спаренного двигателя, мы, наверное, не добрались бы до столицы и за два месяца.

Мы слезли с мачты спустя лишь двое суток – сразу, как только из воды показалась крыша рубки. Переплыв на нее и переправив Физза, мы наконец-то смогли нормально улечься, отдохнуть и отоспаться. И не беда, что у нас не было одеял и подушек, а повсюду продолжала плескаться вода. После долгого пребывания в сидячем положении нам хватило и жесткой сырой поверхности, чтобы наконец-то почувствовать себя счастливыми. Ну а когда спустя еще сутки из воды показался мостик, мы перебрались в рубку и обосновались там.

С каждым днем течение ослабевало, и мы боялись, что уровень воды прекратит понижаться. Если моторный отсек останется затопленным, мы не сможем управлять «Гольфстримом». Но море Зверя все же мало-помалу отступало, и вскоре наше вынужденное безделье подошло к концу.

По мере того как нам открывался доступ на нижние уровни истребителя, мы приводили его в порядок, проверяя механизмы и вытаскивая на верхнюю палубу для просушки намокшие вещи. На работе Неутомимых Трудяг пребывание под водой никак не отразилось. Хотя что им станется, с их сверхпрочными герметичными корпусами, вскрыть которые оказалось под силу лишь монахам-табуитам. Зато прочие механизмы пришлось протирать и смазывать заново, а из гидравлической системы полностью сливать масло и выкачивать просочившуюся туда воду.

Буксир и его прицеп показались из-под воды в тот же день, когда мы спустились с мостика на главную палубу. Но добраться до «Антареса» нам довелось позже – когда под нами показалась суша. Он лежал вверх колесами у подножия холма. Судя по всему, удар стихии развернул «Антарес» боком и спихнул на раскисший склон. Машина перевернулась и скатилась вниз. А потом вокруг нее намыло столько грязи, что сейчас оттуда торчало лишь шасси. Сломанная же мачта, верхняя палуба, мостик, рубка и смятые борта бронеката Бадахоса были погребены под грязевыми и каменными наносами.

Колеса «Гольфстрима» тоже вросли в трясину почти на треть, но рыть ее лопатами не потребовалось. Подкопав сепиллой грязь за кормой, мы с Бодье на протяжении часа давали истребителю попеременно задний и передний ход. И таким образом враскачку выдернули его из ловушки. А когда он получил свободу, дела пошли веселее. Спаренных ДБВ хватало для прокладки колеи даже в той топи, что нас окружала, и мы смогли наконец подъехать к бедолаге «Антаресу».

В прежние времена любой встреченный нами в хамаде разбитый бронекат надолго повергал меня в уныние, ведь «Гольфстрим» тоже не был застрахован от такой участи. Но после всех войн и невзгод, через какие мы прошли, я обрел иммунитет к подобным трагическим картинам. И теперь взирал на них так же, как Убби смотрел тогда на мертвых бойцов из сквада Тунгахопа – с равнодушным смирением и мыслью о том, что рано или поздно мы все там будем.

Вокруг «Антареса» мертвецов не наблюдалось, но их наверняка хватало внутри него. Доставать их на свет и копать могилы являлось бессмысленно – зачем, когда они и так находились внутри превосходного склепа? И все же мы были практичными людьми и понимали, что, кроме трупов, там есть много добра, которое покойникам за ненадобностью, а вот нам оно может и пригодиться. Правда, попасть на «Антарес» обычным способом стало чертовски трудно. Технических люков в днище буксира не было, а чтобы добраться до основных, следовало прорыть внушительный подкоп.