В краю исчезнувшего тигра. Сказки

— Мы найдем её! — взлетев ему на голову, чирикнул Серый хвост. — Это говорю я, Главный хранитель волшебной тюбетейки!

— Хранитель тюбетейки, которой нет, — грустно улыбнулся царь Навруз. — Не слишком ли трудную службу выбрал я для тебя, мой юный друг?

ГЛАВА 7

„Ищите вора во дворце"

Не звучат музыка и песни в Хлопковом царстве, нет былого оживления, не слышно звонких голосов масте­риц. Они работают молча, низко склонившись над ру­коделием, но яркие краски, ложась на ткани, чернеют, золото гаснет, цветные нитки на глазах обесцвечива­ются.

А по дорогам идут во все концы глашатаи, объяв­ляя волю царя Навруза:

— Слушайте, слушайте! Кто похитил волшебную тюбетейку, пусть придет во дворец и сядет на трон. Царь Навруз уступает трон тому, у кого волшебная тю­бетейка. Только бы не погибло наше славное царство! Только бы старость и разрушение не коснулись его!

Слушают глашатая, опершись на кетмени, хлопкоро­бы, смуглые сборщицы хлопка, седой старик-поливальщик с темным, как глина, лицом.

— Здесь труженики, а не воры, — говорит старик, глашатаю. — Ищите преступника во дворце.

Легко сказать — ищите!

Весь дворец был поставлен вверх дном в поисках тюбетейки. Пузур-Самукан учинил следствие, вызывая всех поодиночке, каждому смотрел в глаза и задавал каверзные вопросы: где был, откуда шел, на каком боку спал, с какой ноги встал. Но кроме того, что Шу-шу спит в очках и со слуховым аппаратом, Ур-Баба, бед­няжка, объедаясь на службе, берет работу еще и на дом, Апиль-син, снабжая дам индийскими духами, раз­водит их сырой водой, — ничего существенного выяс­нить не удалось.

Вот тогда-то царь Навруз ради спасения государст­ва и решился на крайнюю меру — объявил о своем от­речении от престола в пользу похитителя тюбетейки, сказав при этом:

— Не сумел уберечь нашу святыню — какой я царь?

Но похититель все равно не объявлялся.

— И не объявится, — сказал Аллавердин. — Где гарантия, что это не ловушка?

Царь Навруз удивленно посмотрел на него:

— Но я же пока ещё царь, мое слово — слово царя!

— Значит, ему не нужен трон, — сказал Апиль-син. — Ему нужна волшебная тюбетейка, которой он ре­шил пользоваться в одиночку. А на нас ему чихать, пусть состаримся, превратимся в труху и умрем. Вот что он задумал!

От этих ужасных слов дамы дружно захлюпали но­сами и полезли в сумочки за успокоительными капля­ми. Их можно было понять: в ожидании праздника Весны, когда царь Навруз повернет свою волшебную тюбетейку, и они снова станут молодыми и стройными, жены вельмож, толстые, как бочки, уже нашили себе платьиц на девочек, запаслись туфельками для Дюймовочек, и вот на тебе — такое несчастье!

— Тюбетейку украл воробей! — крикнул из гамака Пузур-Самукан. — Почему он не сбежал, когда вырвал­ся из зиндана? Да потому, что тогда он еще не добрал­ся до нее. Я говорил! Я предупреждал! Он специально за нею прилетел!

— А я уверена: тюбетейку украла Зу-зу, — молви­ла одна из дам.

— Ну, нет! Уж она бы не замедлила воспользовать­ся приглашением сесть на трон, — возразила другая.

— Ой! — схватившись за щеку, вскрикнула третья.— У меня появилась новая морщинка.

— Что морщинка! — всхлипнула красавица Тути. — Я сегодня выдернула целых три седых волоска.

— Из парика? — хихикнула Шу-шу, которая знала про всех даже то, чего они сами про себя не знали.

Тути, как кошка, тут же выпустила когти, чтобы вцепиться в ее горчичные щеки, как вдруг дверь рас­пахнулась, и в тронный зал влетела принцесса Бойчечак.

— Отец! — закричала она. — Я знаю, что надо сде­лать! Многие принцы добиваются моей руки. Вот до­стойное испытание для них: я выйду замуж за того, кто найдет волшебную тюбетейку!

— Свадьба! Свадьба! — закричали вбежавшие за нею Лула и Балула.

Придворные оживились. В самом деле, принцесса на выданье. И хоть характер у нее, прямо скажем, не са­хар — избалована и своенравна, зато какая красавица. К тому же единственная дочь, наследница неисчисли­мых богатств царя Навруза. Да за такую награду на дно океана можно нырнуть, на высочайшую гору вска­рабкаться, со страшным дивом-драконом сразиться!

— Ты хорошо подумала? — спросил у дочери царь Навруз. — А если он окажется маленьким, некрасивым?

— Пусть! Я обещаю быть ему верной женой, даже если им окажется... наш тартанашка! — не найдя более отвратительного примера для сравнения, засмеялась принцесса.

Пузур-Самукан метнул в нее свирепый взгляд, и было видно, как заработали у него ядовитые железы. Но он не был бы тем, кем он был, если бы не умел вла­деть своими чувствами.

— О, не волнуйтесь, светлейшая, — ответил он со смиренной, хотя и язвительной усмешкой. — Вы не уви­дите меня среди соискателей вашей очаровательной ручки — я слишком стар совершать подвиги ради кра­савиц. Пусть участвует в этом рыцарском турнире на­ша достойная молодежь. Желаю им успеха, может, ко­му-то из них и повезет!

— А если нет, моё слово остается в силе, — сказал царь Навруз. — Вор... ну, то есть обладатель волшебной тюбетейки в любое время дня и ночи может занять мой трон.