В краю несметного блаженства

Старший сержант упорно продолжал молчать, будто бы изначально он вовсе не услышал вопроса Веха, и шёл погрузившись в себя. Он был низкорослым, но до крайностей его рост не доходил. Он был пухлым, и от пухлости страдала его ловкость. Был он одет тепло, даже жарко: под стандартной формой Надзора явно скрывалось не менее двух слоёв дополнительной одежды, которую он непонятно каким образом сумел на себя натянуть. Голову его защищала шапка-ушанка с выпиравшим мехом.

Вех уже не надеялся на ответ и наплевал на неразговорчивость старшего сержанта, взявшего его на прогулку по крышам, но в душе его таилось желание поговорить хоть о чём-нибудь. Собеседника не находилось. Брауну разговоры были неинтересны. Его увлекало экстремальное скольжение по длинным склонам крыши, которое обычно оканчивалось попаданием распылившегося снега внутрь ботинок, а после этого до всех доносился короткий визг, сигнализировавший о том, что растаявший снег начинал стекать всё глубже и вместе с тем приносил надзорщику неприятные ощущения.

– Я тут думал, как бы ответить на твой вопрос, – внезапно начал старший сержант, – и ответить на него так, чтобы это не звучало глупо, но так ничего и не придумал. Наверное, в данный момент я действительно поступаю плохо. Стоило оставить тебя в покое, Вех. Просто в одни моменты жизнь перехватывает управление, и уже не ты ей управляешь, а она тобой. Желание пройтись с тобой как раз и нахлынуло в один из этих моментов. Тем более, так обстоятельства интересно сложились: пару дней назад я читал статейку о твоём отце, в которой, между прочим, упоминался и ты, а сегодня обнаруживаю тебя гуляющим во дворе. По правде говоря, я превратился в настоящего зверя, перестал мыслить, мной овладели животные повадки. Нечасто увидишь вживую настоящего авторитета или просто личностью известную. Вообще, наше государство не поддерживает культ личности, то есть лидеров у нас практически нет вовсе. Каждый трудится во благо себя и окружающих, кто-то, конечно, в большей степени, кто-то в меньшей, но обесценивать труд одного за счёт более усердного труда другого – стезя вредоносная. Но иногда всё же выходят на свет те, кто до этого успел засветиться на каком-либо мероприятии или в каком-либо деле, такие, например, как твой отец. Теперь вся наука молится и на него, и на послесмертие, возникшее, без преувеличений, исключительно по его воле. Так я прочитал в статье. Ты же в данном контексте числишься «случайной жертвой» популярности своего отца, и к твоей персоне не может не возникать излишнего внимания. «Яблоко от яблони недалеко падает»: вдруг и ты совершишь переворот в мироздании, вдруг и ты приоткроешь бесконечно далёкие завесы бытия? Именно поэтому у меня возник к тебе интерес, и мне захотелось совершить с тобой прогулку, которую я юмористически подогнал под юридический термин «сопровождение». Потом, если ты обнаружишь что-то, что изменит мир, например, скажем, «переджизние», я буду вне себя от счастья! Сделаю гипсовый слепок своей руки, которую ты мне однажды удосужился пожать, с гордым лицом поставлю её в коридоре своей квартиры, как главный экспонат, и буду рассказывать всем гостям на пороге: «Смотрите, ребята, эту руку семь лет назад мне жал гениальнейший учёный Вех Молди, создатель переджизния!» Всё, что я сейчас сказал, безусловно, стоит воспринимать как шутку.

– Я тебя понял, гениальнейший сотрудник Надзора, однажды пожавший руку гениальнейшего учёного Веха Молди, – хихикнул Вех, внимательно дослушав до конца. – Тобой овладело животное стремление сблизиться с авторитетом, как ты его сам назвал. Но я, чёрт возьми, не авторитет! Говоря в контексте власти, то я – вообще никто! Обычный мальчик, который работает в Центре Изучения Послесмертия, созданным своим отцом, и притом работает спустя рукава! Он не стремится повторить успехов Ролгада, он занял свою нишу и плывёт по течению жизни. Он даже с трудом сдал последнюю серию зачётов, чего уж говорить про какие-то там высокие должности, требующие особых навыков. Он носится по всему городу из точки A в точку B, из точки B – в точку C, и неизвестно, сколько этих самых точек подвернётся на его пути. Проблем у него – просто гора! Надеюсь, этим я развеял ваши сомнительные мечты, товарищ.

Троица достигла тоненькой металлической плиты, которая служила мостиком для переправы между двумя домами, и беспрепятственно по ней прошла.